Сергей Яковлев

Ночь сменилась днём в одно мгновение. Лёгкий снежок всё также легко окутывал землю тонким покрывалом. Без лишней тревоги ветра, завёрнутые в мёртвую кору деревья стояли неподвижно. Их ничего не могло беспокоить, даже вороны, будто где-то успели насытиться, мирно спали на их ветвях. Нервный топот копыт перебил весь покой, царящий вокруг. Кабыла срывала с земной поверхности куски холодного одеяла. Омар подгонял её, сидя верхом, дергая за вожжи. Обескураженный, рассеянный, в его голове не было ни единой мысли бежать от кого-то или куда-то...

Лесная тропа начинала постепенно обрываться, высоченные деревья стали переплетаться с крохотными пнями. Задувающий в уши ветер уже стих, будто бы осознанно перестал мешать разговору попутчиков. Да и лошадь маленько приспустила шаг. С дряхлой повозкой на плечах, она уже с трудом опиралась на ноги, которые чуть утопали в снегу вперемешку с грязью. Такая мутная дорога продолжалась вплоть до того часа, когда путники добрались до деревни. Они проезжали по главной улице среди деревянных домов, наполовину увязших в земле и переживших много суровых зим...

На пороге мёртвого мира листвы, утонувшего в снегу, застыла бледнолицая фигура, одетая в густую шубу то ли медведя, то ли волка. Седую голову укрывает капюшон, он защитит от леденящего лицо и душу ветра. Прокинутый через плечо ремень, держит на поясе заострённый кусок стали, который среди войнов зовётся «мечем». Такая тяжесть нависла, так сразу и не поймёшь, что давит сильнее – меч, рюкзак или тяжкая судьба. Судьба, которая обошла стороной и без того сбитую с толку душу. Зато понятно, от чего так на душе холодно...