Аннэр К. Жизнь Момент

Мечта… вспыхнула и тут же затаилась. В школе, во втором классе учительница сказала, что у всех людей есть заветная мечта, что и у вас должна быть заветная мечта, что без заветной мечты жизнь интересная невозможна, а неинтересная жизнь — это пустая жизнь, совершенно зря возникшая, абсолютно никчёмно потраченная и… Без мечты вы просто болото и болото и больше ничего. И это ужасно! Болото было за домом как раз по дороге в школу, от него воняло, над ним всегда пар и оно не замерзало даже в самые сильные...

Продолжение https://zen.yandex.ru/media/id/5e8b125e5fdea526818c2627/kak-bravyi-matros-staik-vdrug-v-sviascenniki-podalsia-61a1f9a17093e94a124c3e71 Стайк лежит на животе, уткнувшись лицом в подушку. Лёгкое покачивание, металлический шелест колёс по рельсам, железнодорожный запах! Возвращение происходит постепенно – вначале надо проснуться, «от сна воспрять», увидеть темноту или размытый розоватый свет не открывая глаз, потом открыть глаза и понять, где ты… это купе поезда, он, Стайк, возвращается...

Невыносимо громко и скрипло отрываются двери купе, потом закрываются так же громко и противно… Стайк морщится, но глаз не открывает, машет рукой, не то, прогоняет кого-то, не то, пытается вытащить что-то из-за головы, переворачивается вслед за этим движением, которое никак не может остановить и падает на пол ударяясь головой о подставку стола. «Во, бля, – ругнулся Стайк, проведя рукой по голове, и продолжил, – русская река, река такая есть на необъятных просторах нашей Родины». «Эй, морячок, - услышал...

Похороны ГАЗ 2402 медленно въезжает во двор двухэтажного дома на четыре квартиры по две на этаж. Останавливается. Подходит несколько мужчин, молча приветствуют водителя, который, пожав всем руки, так же молча поднимает заднюю дверь автомобиля и отступает на несколько шагов. Гроб обтянут собранной в мелкие складочки тканью синего цвета, а по краю крышки как бордюрчик – красная полоса. Мужчины осторожно вытаскивают гроб и ставят его на две табуретки, вынесенные из кухни квартиры на втором этаже, где...

СМЕРТЬ Патрульная машина, два инспектора ДПС. Один, который за рулём, пытается что-то прикрутить, какой-то винтик на панели, второй жуёт пирожок… Слушают рацию, поглядывают на дорогу, переговариваются… Тот, что с отвёрткой, поздоровее и лицо красное, как и полагается инспектору ДПС в его звании – старшина милиции, всегда на улице в дождь, жару и холод, а на пассажирском месте– лейтенант, лицо поинтеллигентнее у него, да и сам он моложе. У них получается, что этот вроде постарше в звании, но командует здесь этот, краснолицый, хотя и младше званием, зато опыта больше...

Невыносимо громко и скрипло отрываются двери купе, потом закрываются так же громко и противно…потом снова, Стайк морщится, но глаз не открывает, машет рукой, не то, прогоняет кого-то, не то, пытается вытащить что-то из-за головы, переворачивается вслед за этим движением, которое никак не может остановить и падает на пол ударяясь головой о подставку стола. «Ой, - говорит он прямо в пол, - упал…цветок… лицом на землю… и молча вянет, - и продолжает нараспев, - слезам его никто не внемлет, никто не взглянет, когда-то рос в саду красивом - все были рады…» Стайк переворачивается на спину и кричит в...

Трое мужиков стоят на старом кладбище перед могилой… могила старая, но ухоженная… «Копайте, пока не упрётесь, - сказал высокий однорукий мужчина, показав на могилу, - тут все наши, поверх положим». Отдав команду, он ушёл, обещав скоро вернуться… Мужики постояли, обсудили предстоящую работу, потом убрали с могилы раковину и вонзили в темно-коричневую землю лопаты. Одна лязгнула в ответ, а другая отозвалась глухим ударом в руку землекопа. В плотной глинистой земле много камней, битых кирпичей и корней… деревья на кладбище хорошо растут...

Колёса стучат, сердце поёт от радости, вагон слегка покачивается, в купе двое: кругленький, лысоватый мужичок и Стайк. Он в тельняшке, на голове бескозырка, лицо счастливое. Что говорит его попутчик он и не слышит… Дембель! Пиво, водка, коньяк… Первое и второе выставил Стайк, сам и пил, а коньяк мужичковский. Он сразу вытащил бутылку, извинился, сославшись на здоровую привычку и необходимую осторожность, и пил только из своей ёмкости. А Стайк всё подряд: водки и пивом догонит. Стайк поначалу хлопнул полстакана, потом ещё полстакана, но на следующие полстакана мужичок очень деликатно наложил арест...

Повороты судьбы Стаканчики позвякивают на столе, репродуктор о чём-то хрипит с перерывами, народу в вагоне – я да Стайк. Я ещё не вполне оправился от самогонных приключений в Мурманске , а Стайк весел, возбуждён, глаза сияют и всю дорогу он о чём-то с воодушевлением вещает. Мне не очень интересно, но делаю вид, что внимательно слушаю. Ещё в школе научился виртуозно не присутствовать на всяческих политинформациях, но тут был, что называется, прижат. «Воевали как нигде – зло и отчаянно, как и положено морякам...

Не часто я заезжал к бабушке в гости. Дом старый, мебель старая, пахнет там… специфически. Нет, не старостью, а… как-то совсем не так как в наших домах. Дом построен в начале XX-го века, в те времена, когда интеллигенция строила вокруг столицы свои дачи на всём протяжении побережья Финского залива… до катастрофы, так бабушка называла Великую Октябрьскую Революцию. Возведение дома было завершено «Последней осенью последнего года», - как сказал когда-то Степан Терентьев хозяин и строитель, то есть в 1916 году...

Воспоминания юности После второго курса как и после первого отправился с геологической партией на работу в п. Печенга Мурманской области. До Мурманска поездом, а в Мурманске пересадка. Приехал вечером, но… Яркое солнце, прямые проспекты и улицы вдоль берега и никого … ни людей, ни машин… пустой город… Полярный день – солнце по кругу, всегда светло. Что делать? Бравый с виду матросик подмигнул и доброжелательно предложил, вытаскивая из сумки бутылку: «Куда едешь? Скрасим ожидания»? Оказалось, что нам по пути, он возвращался из краткосрочного отпуска в п...

Я рос без отца. В послевоенные годы таких было много. Воспитывали меня мама и бабушка. Ни ванны, ни душа дома не было и мыться мама водила меня в баню в женское отделение. Вначале мы ехали на трамвае, потом шли по улице, потом сворачивали в переулок, потом заходили в баню. Здесь всегда было интересно: работал буфет, продавали пирожки, булочки, конфеты и лимонад, рядом дверь, а в двери окошко, а за окошком – мочалки, мыло, трусы, полотенца, возле кассы всегда очередь, купив билет все разделялись...