Кирилл Васильев

В лазарете, к счастью, быстро оказали помощь. Джеймсу дали болеутоляющие средства, хотя он поначалу отнекивался – пить таблетки не в его вкусах. После перемотали руку бинтом, чтобы случайно не повредить ее еще раз или не занести инфекцию. - Ничего страшного не будет, как я вижу, пламя вы потушили довольно быстро, - подбадривала медсестра, перевязывая Джеймсу руку, - но вот ожог по всей руке останется, тут уж ничего не поделать. - Не страшно, спасибо вам, - поблагодарил Джеймс и после перевязки все втроем направились к спортивному залу...

Следующий день прошел вовсе без всякого интереса, а даже наоборот, был очень нудным и нервным. Время шло медленно, а продвижения по расследованию никакого не происходило, куда ему двигаться, если нет никаких зацепок? Примерно в полдень на всех стенах лагеря были вывешены распечатанные объявления о вечеринке, которые гласили, что данное мероприятие состоится 7 июня, в 7 часов вечера (почти сразу после ужина). Дети, как и в принципе, вожатые, ходили очень довольные данным событием. Многие размышляли о вечеринке, причем делали это очень бурно, видимо, это все вызывало большой ажиотаж...

Ожидание проходило на свежем воздухе, что делало операцию не только важной, но еще и приятной. Погода стояла не жаркая, а в меру теплая: солнце светило, но не обжигало, а ветер отдавал майской прохладой. План был легкий: сидеть на скамейке, стоящей в хорошем для обзора месте, и ожидать «почтальона». По словам Джеймса, он был вожатым среднего роста с черными и длинными волосами, а также с татуировкой маленькой лани на запястье, по имя, которое довольно простое и легко запоминающиеся – Джо. Выяснил же все это Джеймс достаточно просто, но по-своему гениально...

В одном маленьком домике рядом с небольшой деревушкой жила такая же крохотная семья: сын да мама. Она очень любила свое дитя, ведь другого близкого ей человека у нее не имелось. Мама каждый день жила лишь мыслью о своем ребенке, все, что она делала, было лишь для мальчика, имя которого Вивьен. Дни Вивьена были наполнены настоящей детской радостью. Каждое утро мальчик вставал с кровати, быстро бежал завтракать со своей мамой, а после исчезал до самого вечера, играя с тем, что под руку попадется...

Завтрак оказался абсолютно безвкусным. Джеймс, Грэйс и сама Гвен лишь тыкали ложками в блюдца с кашей. Представление прошлой ночи вызывало сильное чувство тошноты, от чего даже кофе показалось Гвен ужасным напитком. Что делать дальше было неизвестно. После того как оба тела отнесли за ворота, раздался глухой звук мотора, исчезнувший через несколько секунд после появления. Директор вернулся и, как ни в чем не бывало, отправился в корпус общежития, а загадочную Каролину не дождались, продолжать операцию не было никаких сил: ни физических, ни моральных...