Д. С. Гавриленко

116    Дома я возьми да и похвались, как на другой берег с рыбаком в лодке плавал. Меня не поругали. Сразу же поручили кормить поросюка, кур, за дворищем смотреть. Пастух передал, что наша корова быков. Мать повела её на ферму. Здоровенный бык один для колхозных и дворовых коров. Я не впервые оставался на хозяйстве. Надо помогать. Даже Анна Павловна в школе об этом напоминала.    Мать предупредила: белая курица со стоячим гребнем перелетает через частокол на грядки. Нужно проследить за ней в обед...

115    Кольку мать на речку не пустила, и я пошёл один. Покупаться да посмотреть, ловят ли рыбу после ночного дождя. Вода в Ипути показалась мне холодной. Я забрался в баркас, который был на цепи с большим замком. Корма находилась в трёх метрах от мокрого, вымытого ливнем берега. Занял сиденье, наблюдаю за краснопёрками и плотицами.    Вдруг за спиной загремела цепь. Человек с веслом отвязал рядом со мной верное подобие душегубки из шалёвок, просмолённых со всех сторон. Лицо небритое, щетинистое, даже страшноватое в ярком утреннем свете...

114    Утро началось не так, как нам хотелось. Пришли рановато. Солнышко вовсю сияло, отражаясь в Ипути, однако роса на траве не высохла, обдавала прохладой. Босые ноги чувствовали её серебристую неприветливость. Солнце веником жёлтых лучей выгнало из листвы прибрежных ив комаров.    От купания сразу отказались. Колька заговорил о возвращении домой, затем отвлёкся, стал ковыряться там, где весной был сток воды с Попова поля и Гущина болота. Влажной ложбины достиг речной прибой. Волны нанесли сюда с пухом уток и гусей всякой всячины...

113    Лето впервые стало для меня каникулярным. Предстояло, по наказу Анны Павловны, отдыхать, родителям помогать, готовиться ко второму классу. Про подготовку с наступлением июня я забыл. Впереди немало интересных дней. Школа представлялась далёкой вроде солнца.    С Колькой договорились идти купаться, что означало также разведку для рыбалки. Надо своими глазами побачить, много ли тины у берега, пискужей да уклеек. Побачить - это не только посмотреть, но и оценить наличие. Пискужами мы пескарей называли...

112    Визит к нам крёстной заставил меня призадуматься. Шоколадки шоколадками, а батька, сидя в шталаге для военнопленных поблизости от Берлина, не мог знать, что творилось на родине в Старых Бобовичах. Попытка партизан освободить село до подхода армии - лишь один эпизод в цепи неизвестного для родителя.    Впоследствии я убедился: имели место и иные звенья. Не знал батька о создании оккупантами опорного пункта службы порядка. Так гитлеровцы именовали его в своих документах. Пункт был опорным и для немцев, и для полицаев...

111    Мне в тот день повезло, поскольку с утра зарядил дождь и я не пошёл на улицу. Лежал на печке, положив под голову мягкую подушку, набитую перьями, смотрел картинки в прочитанной ранее сказке "Крошечка-Хаврошечка". Скрипнула комнатная дверь и открылась. К нам пришла крёстная, от которой я сразу же получил целых две шоколадки. На них тоже оказались яркие картинки, только не из народной сказки, а из басни Крылова.    Шоколадки ко мне редко попадали. Я донельзя доволен, хотя при гостье пробовать постеснялся...

110    Я был деревенским пареньком-малолеткой, который отличником закончил первый класс в нашей восьмилетке. Достиг школьного возраста посреди каждодневных крестьянских хлопот, неотложных нужд по хозяйству. При надобности помогал батьке и матери. У меня сформировалось тогда представление, что одной сноровки для сплетения из соломы шкатулки недостаточно.    Как и мне, впервые севшему в Старых Бобовичах за парту, родителю потребовалась усидчивость. Нельзя ни на минуту отлучиться. Согнутые соломинки начинали понемногу расплетаться...

109    В раннюю пору детства, когда батька плёл для крёстной соломенную шкатулку, мои представления об эстетике были просты. Плохое либо хорошее. Красивое или отвратительное (последнее в Старых Бобовичах называли гидким). Иных категорий для сельского сорванца-первоклашки не существовало.    Я видел: кропотливые батькины усилия не пропадали всуе. На шкатулку даже в нашей хате, освещённой керосиновой лампой, невозможно смотреть без тёплой радости. Она явилась мне творческим совершенством. Но стоило распахнуть крышку, и это благостное впечатление исчезало, как дымок в небе над крышей...

108 В первый год учёбы в Старых Бобовичах, где тогда была восьмилетка, окрепло моё умение наблюдать. Если дома Надя и Гришка казались почти взрослыми, неинтересными для мальца, то первоклашки – ровесники мне с разными характерами, привычками. Даже Анна Павловна, наша учительница, у каждого оказывалась своя. Её авторитет, знания, строгость объединяли учеников. Так мать моя умела объединить разноцветные лоскутки в коврик. Она собирала их постепенно. Потом садилась за швейную машинку «Зингер», работала руками и ногами...

107 Весь смысл шкатулки я видел той детской порой в ручке на крышке. Её, закрытую, можно перенести с одного места на другое. Ручка позволяла распахнуть шкатулку, не испытывая неудобств. При этом она оставалась чувствительной к освещению, как и любая составляющая батькиного изделия. Будучи жизненным несмыслёнышем, малолетком, я тем не менее чувствовал, что элегантный подарок для крёстной ни в чём не уступает соломенному творению для моей матери, всегда находившемуся в хате перед глазами. Прежде я мало обращал внимания на частности...

106 Крёстная была добра ко мне, поэтому я хотел, чтоб подарок для неё получился сказочно красивым. И смотрел, не отводя при возможности глаз, как шкатулка обретала присущее ей изящество. Толстый жгут появился на свет, когда батька оплёл три сложенные вместе соломинки, средний - две, а тонкий - одну. Эти хитрости я успел узнать ещё по старой нашей шкатулке, которая изготовлена несколько лет назад.     Новая прояснила происхождение причудливо изогнутого жгута для запора. Удивило меня, что он здорово изгибался и солома выдерживала изгиб...

105 Шкатулка для крёстной помогла сделать и другие открытия. Ещё раньше моё детское любопытство вызвали соломенные столбики, сдвоенные по углам оплетаемого ящичка и одиночные для разделения глазков. Я пытался вытащить один из домашней шкатулки, где лежали у матери нитки, пуговицы, куски материи, напёрстки и пухлая подушечка, утыканная иголками. Не тут-то было: столбик держался стойко.    Жгут из тонких соломинок, если наблюдать со стороны, сплетался легко. Батька без усилий сгибал и поворачивал их...