Письма с фронта

Очень рад и благодарен тебе за твое письмо, написанное перед новым годом. Я вообще здесь очень рад всем письмам, присланным мне. Здесь к письмам из родных мест относятся так, как относится маленький к конфетке. Но, к сожалению, письма я получаю очень редко. Прошу писать как можно чаще. Пиши мне каждый вечер. Как только сделаешь уроки, так садись и пиши письмо. Писать можешь обо всем. Мне будет интересно все. Мне вот, кажется, писать совсем бы нечего, а вот отвечаю на каждое письмо. В этом...

Милая Шурочка! Прошу не обижаться за редкость моих сообщений — все нет времени. Накопил от тебя целую пачку писем, на которые не отвечал. Все берег их для ответа, но сейчас стал их развертывать, и до того они у меня в кармане истерлись, что трудно разобрать. Шурочка! Ты настоятельно требуешь, чтобы я взял отпуск и побывал дома. Невозможно, мой милок, это сейчас. Не нужно и заражать себя этой мыслью, так как не осуществимо. Пока слышу немецкую речь я И не угаснут пожарищ огни — Ты не жди и не думай о встрече В боевые горячие дни...

Наверное, заждалась моего письма, нагоревалась и наплакалась достаточно. Я только сейчас получил возможность написать тебе письмо. Таскала, таскала меня судьба по разным дорогам и хатам и, наконец, попал в кавалерийский эскадрон. Никогда не думал, что попаду в кавалеристы, хотя и люблю, как ты знаешь, лошадей. Приходится переквалифицироваться из минометчиков. Буду опять снова несколько недель учиться, а там опять на фронт, только в другом виде. В госпитале я находился до пятого января 1942г...

Написал вам уже несколько писем, но почему-то вы их не получаете. От вас получил письмо и две открытки. За меня не беспокойтесь. Здоров, по-прежнему бодр. Работы много, и временами сильно устаю от бессонных ночей и дней. Все это пустяки, когда-нибудь отдохну. Ради того большого дела, которое проводим, можно и не поспать. Немцев бьем крепко. Роли переменились, и мы их сейчас бьем с одной стороны, перевернем и бьем с другой. Враг сопротивляется еще крепко, но это уже не тот враг, который...

То, чего я добивался в течение полутора лет, свершилось. Я на фронте. Мне как коммунисту, гражданину своей страны выпала великая честь защищать свою Родину с оружием в руках. Знайте, дорогие мои, пока у меня глаза видят, пока руки и ноги мои могут управлять самолeтом, я буду защищать свою Родину до последнего дыхания, до последней капли крови. Человека убить можно. Но народ, у которого такие сыновья, победить нельзя. Родина будет жить». В начале октября 1943 года батальон Павловского отражал...

«Не писал давно, не было возможности: то нет времени, то холодно. Сейчас пишу в землянке, но темновато. Живу ничего. Письма твои, Нюра, и Тани получаю. В ночь на 31.12 двигались. Мороз здоровый. Ночь на новый год ночевал в одном подвале в деревне, хотя и холодно, но всё же не дует. В деревне никто не живёт. Разбомбили. Ночью выпил 100 г., а утром 1-2, днём 2-3 нас крепко бомбили, но у нас потерь нет, у других есть. В эти деревни пришли наши танки и будем наступать. Нюра, лыжный костюм я выслал бы давно, но он лежит у меня в обозе, а обоз 4-5 км позади, ходить некогда, удастся вышлю...

Здравствуйте, дорогие папа и мама. Поздравляю еще раз с Новым годом и желаю здоровья, радости и счастья. Получил от вас очередное письмо и благодарю за позд­равление, которое я получил только сейчас. Да, праздник мы отметили, не плохо. Я, как всегда, нес почетную вахту, и мне выпало счастье принять переходящее Крас­ное знамя, которое было вручено нашей части за боевые дела по разгрому немецких захватчиков. Когда-нибудь я расскажу вам обо всем, но пока при­ходится воздерживаться. Заверяю вас, что и я не подка­чаю...

Вчера получил твое письмо и не могу понять твое настроение. Ты, наверное, шутя его написала, а если нет, то отвечаю прямо и честно. Мое желание приехать домой такое же, как и у тебя встретиться со мной дома, но весь вопрос в том, что это зависит от международной обстановки. Если Родина потребует от меня встать на ее защиту, то неужели я должен для личных интересов стать дезертиром? Конечно, нет, а то ты сама будешь презирать меня как труса и шкурника. Теперь, я думаю, тебе должно быть ясно все, и прошу больше о «лучших характерах, об измене тебе и пр...

Дорогие родители, папа и мама, сестра Галя и пле­мяши. Долго вам не писал и, наконец, после долгого мол­чания решил написать письмо и отправить вам кое-что оказавшееся у меня лишнее... Если останусь жив, то, может быть, удастся приехать к вам. Берегите карточ­ки и трофеи войны — это большая память. После Брянского фронта мы переехали на Юго-За­падный фронт. Начальником штаба танкового корпуса я участвовал в операциях под Сталинградом. Был в Ка­лаче на Дону, а затем в наступлении на Ростов...

«Здравствуйте, мои милые, любимые Марусенька, мама, Рина, Алик и Славик! Получил два ваших письма — от 1.1. и 3.1. Очень рад за детишек. Их Новый год ничем не омрачен, и елка состоялась. Как всегда, благодаря твоей, Мару­сенька, заботе и любви к детям. Спасибо тебе за это. Сейчас сижу усталый (после тренировочного похо­да) и взволнованный. Взволнован виденным кинофиль­мом «Секретарь райкома». Как видишь, эта неделя у меня ознаменовалась посещением кино и театра. И еще одна новость: меня переводят на другую работу — на­чальником штаба...

Милая Шурочка! Прошу не обижаться за редкость моих сообщений — все нет времени. Накопил от тебя целую пачку писем, на которые не отвечал. Все берег их для ответа, но сейчас стал их развертывать, и до того они у меня в кармане истерлись, что трудно разобрать. Шурочка! Ты настоятельно требуешь, чтобы я взял отпуск и побывал дома. Невозможно, мой милок, это сейчас. Не нужно и заражать себя этой мыслью, так как не осуществимо. Пока слышу немецкую речь я И не угаснут пожарищ огни — Ты не жди и не думай о встрече В боевые горячие дни...