Романы о любви. Истории из жизни

22 Тошнотворный запах все еще держался в складках штор и в обивке мебели, но окна дома были распахнуты и вентиляция работала на полную мощность, так что ванной наверху уже можно было пользоваться. Стефани выскочила из-под струи душа, быстро оделась в полчаса назад купленные новые вещи и выбежала из дома. Иван поймал ее в свои объятия посередине центральной лужайки и накинул полотенце на мокрые волосы. — Ты случайно призрака из ада там не встретила? — спросил он с улыбкой. Стефани встряхнула обмотанной...

18 — Хочешь поговорить об этом? — Не о чем здесь говорить. Я продал Хабен, она его купила и превратила в сумасшедший дом. Люси вздохнула. — Да, дело пошло не совсем так, как я ожидала. Думаю, эта вакханалия с призраками вышла из-под контроля. — Кажется, это мои чувства к Стефани вышли из-под контроля. — Он допил пиво и заглянул в кастрюлю с супом. — Пахнет вкусно. — На лице его заиграла улыбка. — Ее первый опыт был просто ужасен. — Слышала, слышала. Она сказала, что ты зато был великолепен. — Она, правда, это сказала? — Угу, и сказала, что ты все же поел той ее ухи...

21 Полицейские, подстраховывавшие нас на берегу, рассказали мне потом, что Амос подхватил меня и бросил в реку так быстро, что никто не мог понять, как он это сделал. Если бы не его реакция — мне был бы конец. — Но как они догадались, что ты из полиции? — Одна из женщин, которая тоже работала у нас, по-своему подготовилась к выходу в отставку. Она снабдила мафиози фотографиями всех своих коллег из отдела по борьбе с наркотиками. Поэтому мужчина в костюме сразу и узнал меня. Ее саму удивило, как просто оказалось рассказать Ивану эту страшную для нее историю...

20 В работе полицейского это может стоить жизни. Она убедилась в этом на собственной шкуре. Она успокаивала себя тем, что сейчас речь идет не о работе, что все это, возможно, лишь глупая шутка, но одни лишь подобные умозаключения не могли помочь ей избавиться от мрачных предчувствий. Так они довольно долго сидели рядом на одеяле, и молчание их нисколько не тяготило. Наконец, Иван взглянул на часы и вздохнул. — Итак, в течение двух ночей какой-то идиот раскачивает мертвое тело перед окнами дома....

19 Стефани оставила зажженным внизу лишь один ацетиленовый фонарь со стеклом цвета клюквы и стала подниматься наверх. Галерею она заперла от посетителей еще в десять часов и посоветовала им ждать встречи с привидениями в своих постелях. В мыслях она попросила прощения у Тесс и предостерегла ее от посещения хозяйской спальни. Мистер и миссис Биллингс удобно разместились в ней и способны были выдавить эктоплазму из кого угодно, живого или мертвого. Стефани вошла в свою комнату и быстро переоделась в джинсы, черный гольф и черный толстый свитер...

17 С другой стороны, миссис Платц, очевидно, любила успокоить нервы рюмочкой шерри, и ей просто необходимо было во что-то верить. — Так что же случилось с мистером Призраком? — спросила Стефани. — Он сказал еще что-то? Он постучал в окно? — Нет, он просто был там, прижавшись носом к стеклу. Потом он исчез. Я непроизвольно вскрикнула, и он просто взял и взмыл в воздух. Стефани улыбнулась миссис Платц, как ей самой казалось, ободряюще. — Я прекрасно понимаю ваше нежелание возвращаться в эту спальню...

16 Было еще рано, десять часов вечера, но он поражался, как смог вытерпеть так долго. Его худшие ожидания насчет гостиничного бизнеса сбывались. Стефани было практически невозможно застать одну. Когда они поженятся, а в том, что это произойдет, он уже не сомневался, она сможет, если захочет, заниматься отелем в летние месяцы. Зимой дом должен принадлежать только им. Он не желал круглый год делить Стефани с нескончаемым потоком постояльцев. Она кротко улыбнулась, подошла к кровати и с грацией дикой кошки уселась на него, широко раскинув ноги...

15 — Вы не могли бы представить меня ей? Я была бы вам очень признательна. — Конечно. Послушайте, доверьтесь моему опыту — и ваше желание будет удовлетворено. Миссис Платц благодарно всхлипнула. — Вы думаете, она появится в дождь? Ее эктоплазма не намокнет? — Не знаю, — ответила Мелоди, — но в тумане она чувствует себя прекрасно. Стефани не поднимала глаз от пюре в своей тарелке. Ей было странно неудобно за миссис Платц, и в то же время она с трудом сдерживалась от того, чтобы не рассмеяться. Бедная...

14 Наконец они заснули, крепко обнявшись и запутавшись в переплетении собственных рук и ног. «Прекраснее ночи и быть не может, — думала Стефани. — Не было бы лучше, даже если б с меня сняли не ночную рубашку, а белое подвенечное платье». Она еще теснее прижалась к нему, будто пыталась убедиться в его реальности. Он ворочался во сне и обнимал ее, вновь пробуждая теперь уже знакомое вожделение. Пальцы ее пробирались ниже и ласкали упругие завитки волос на его теле. Иван напрягался от ее хрупких прикосновений, пытаясь понять, спит он или нет, не очень заботясь об этом...

13 — У меня еще были дела. «Дела обувной фабрики», — подумал он с отвращением. Он не был создан для этих обувных дел. У него была надежда когда-нибудь, а лучше очень скоро, покончить с этой главой своей жизни. Он очень нежно поцеловал ее губы. — А ты меня все еще подозреваешь, так ведь? — Я не знаю, что и думать, моя нервная система совершенно расшатана. Я слишком много лет была полицейским. Я слишком много дней прожила рядом с Мелоди. Он увлек ее в свою комнату и запер дверь. — Теперь надо расслабиться, — сказал он, хищно улыбаясь...

12 — Почему ты бросил учебу в колледже? — Я был еще юнцом, когда умер мой дед и оставил мне «Саваж». Она была тогда полной развалиной, доживающей свой век в Нэнтакете, но она принадлежала деду, и я ее унаследовал. Я влюбился в нее с первого взгляда. Я чем-то походил на тебя. Сам не понимал, что делаю в колледже, но так хотели родители. Короче, я его бросил и нанялся на траулер, чтобы заработать на восстановление шхуны. Большую часть работы я сделал своими руками. Два года назад умерла моя мать, а в прошлом году и мой отец...

Эйлин Платц была маленькой невзрачной женщиной, которой едва перевалило за пятьдесят. Она была худа, как палка, с черными, коротко остриженными волосами и темными живыми глазами. У ее мужа, напротив, была атлетическая фигура, но с животиком человека, ведущего сидящий образ жизни. Они стояли вдвоем на вновь отстроенном центральном крыльце Хабена и смотрели на устланную опавшей листвой землю. Потом подняли глаза к голым ветвям деревьев и обменялись коротким взглядом, в котором явно чувствовалось непонимание...