Диана Варнава

К ужину, разобравшись более или менее с вещами, я спустился вниз и присоединился к столу.  Тетя рассказывала о городе, о «достопримечательностях», куда пойти, куда податься, о местонахождении магазинов и прочего.  - Есть у нас одно место, старый-новый лес, - сказала она.  - Старый-новый это как? - поинтересовалась мама.  И тетя Джилл поведала историю, наверное, единственную интересную в этом забытом Богом городе.  - Около 50 лет назад, - начала она, - На северной окраине города, была церковь. Во время воскресной службы произошёл пожар, много людей погибло. Никто до сих пор не знает, что это...

- Боже, мальчик, как же ты вырос! Я будто не видела тебя целую вечность! - воскликнула она, укутав меня в свои объятия.  От неё приятно пахло пирогами и стиральным порошком. Этот запах вызывал у меня замечательные воспоминания из раннего детства. Пока все родственники не разъехались по разным городам и странам, каждое лето мы собирались в доме бабушки, в котором ныне проживает моя тетя. Взрослые сидели в беседке, дети резвились на улице. Домой мы возвращались, как поросята. Все грязные и мокрые от игр. Бабушка велела нам переодеваться, забрасывала одежду в огромный стиральный барабан и отправляла нас пить чай с ее фирменными пирогами...

2 июня 1975 год    Нарушив мой сон, яркое солнце ушло за облако, и я нехотя открыл глаза. Бьюик лихо плыл по трассе, оставляя за собой поредевшие поля и покосившиеся дома.  Я поднялся в кресле, потянулся и уставился в окно. "До Гарден сити 20 миль" гласила табличка у обочины. Я был очень рад тому, что смог проспать почти всю дорогу. Не пришлось вести разговоры ни о чем, слушать унылую музыку по радио и мысленно провожать ежесекундно отдаляющийся от тебя город. Солнце выглянуло из-за облаков, ослепив меня. Я закрыл глаза и решил снова попытаться уснуть. Машину начало трясти. Ровная трасса превратилась в дырявую просёлочную дорогу...

Я поднялся к себе в комнату, огляделся, не зная с чего начать. Мой взгляд упал на шкаф, в котором аккуратно стояли Книги. Джек Керуак, Уильям Берроуз, Аллен Гинзберг и многие другие восседали друг над другом. Я достал из-за двери коробку, подписал её и стал укладывать обитателей деревянных полок. Затем были упакованы старые игрушки, школьные тетради, одежда и всякое барахло, которому давно следует отправиться на помойку  После ужина мама отправилась к Эллен, своей школьной подруге. Уж не знаю, что они там обсуждали, но проболтать они могли сутками.  Заперев входную дверь, я снова поднялся в свою комнату, дабы продолжить сборы...

- Джон, мой лучший друг Джон. Ты знаешь, что это невозможно, как бы мы этого не хотели. Но я обещаю писать тебе, и ты пообещай. Не переживай, ты не перестанешь быть моим самым близким другом. - сказав это, я протянул ему руку, и мы провернули наше фирменное рукопожатие.  Пообещав не забывать друг друга, мы обнялись. Джон даже поцеловал в меня в щеку, слегка опешив, я попрощался с ним и побрёл в сторону дома. По возвращению домой меня ждали сборы, горы коробок, какие-то уже собраны и подписаны, какие-то еще ждали своего часа. Проходя мимо некогда родительской спальни, я услышал, что мать плачет...

В страхе перед неизведанным прошло 5 месяцев. Когда впереди тебя не ждет что-то неприятное (хотя бы для тебя самого), время идёт утомительно долго, но это не наша история. Чем больше я не хотел уезжать, тем быстрее пролетало время, и приближался момент расставания. С этим городом, с этой, когда-то ненавистной, но сейчас горячо любимой школой. Даже Стэн, здоровый парень из параллельного класса, которого я старался обходить стороной все 2 года средней школы, был не так уж и страшен, чтобы уезжать.                24 мая 1975 год, пока еще Мидленд    - А давай убежим, Айзек? - заявил мне Джон, мой лучший друг...

В тот год лето выдалось очень жарким, пожары охватывали поля чуть ли не каждый день, съедая по тысяче гектар кукурузы своими огромными, жгучими языками. В декабре 74го моего отца убили на улице. Какие-то подонки перерезали ему горло за 2 доллара и мятную жвачку, что лежали в бумажнике. В то время вечерние прогулки по темным улицам были весьма опасным занятием. Тело моего отца в канаве тому подтверждение.  После этого инцидента моей матерью было принято решение переехать в Гарден-сити к моей тётке, так как родственников у нас больше не осталось. С работой в то время было тяжко, поля сгорали, заводы разорялись, так и не обогатившись...