Книга героев

Он проснулся, схватившись за грудь, сердце бешено стучало и ныло, но спустя пару секунд начало успокаиваться, понимая, что нет никакой синей крови и взрывов, только родной сарай со свиньями и курами. Лучи солнца настойчиво светят в заросшее, напуганное лицо. С улицы донёсся крик, спустя пару секунд дверь со скрипом открылась и вошла крупная женщина в выцветшем халате. — Хряк! — закричала она командным голосом. — Ты чего дрыхнешь, скотина? Уже полдень, а ты всё ляжки тянешь! А ну живо работать, паразит! Хряк поспешно слез с настила и поковылял замешивать еду поросятам...

Хряк испуганно застыл, хозяйка перекатилась, как бочка, и и встала на ноги. — Ты кто такой, паскудно твоё племя?! — завопила она, уперев руки в бока. — Дверь мне починил и вышел! Солдат пристально посмотрел на Хряка. — Ты на выход. — Ты чё не слышишь меня, морда?! — не сбавила пыл женщина. — дверь мне ставь и выползай на карачках! Женщина замахнулась для удара, но солдат поймал и вывернул, повалив на кровать. — На выход, — твёрдо повторил солдат. Хряк поспешно поднялся и поковылял к выходу, надеясь переждать в сарае и что с хозяйкой всё будет хорошо...

От столкновения двух сил по воздуху пошла вибрация, маг, стороживших вход в песчаные руины, замертво рухнул на песок. Малам перешагнул через труп и начал спуск по каменным ступеням в древнее святилище. Теперь все знают, что он здесь, пропитаются страхом и отчаянием, забьются в углы и попытаются сбежать, но у них ничего не выйдет. Кусок лунного света свернулся шар и подлетел к плече Малама, освещая путь. За многие века плиты залезли в песок по шею, рисунки на стенах ссохлись, а воздух протух. Единственным звуком в святилище оказались тихие шаги Малама, предвещающие беду...

Ветка хрустнула под весом худого тела. Луна освещает путь урывками, продираясь сквозь деревья, холод хозяйской поступью гуляет по полуголому телу, но Рора волнует только скорость бега. Безудержный страх уже не гонит вперёд, как обезумевшая возница, заставляя ноги выложиться до предела, на смену пришла госпожа усталость. С каждой минутой она становится всё сильнее, страх попасться в лапы тюремщиков уже не так страшен, медленно наступает апатия. Измученный голодом и холодом, на последнем издохе, Рор медленно переставляет ноги, думая лишь о том, чтобы от него отстали...