юля пишет...

Шла по земле девушка рыжеволосая, в косы впелетены первые майские цветочки, платье простенькое, неяркое. Она торопилась, и израненные босые ноги быстро шагали по пустой и холодной земле. Её очень ждали, ждал каждый человек на земле. А она смело шла, подобрав подол длинного платья, гордо подняв уставшую голову. И её встречали, как её встречали ! Оголтело, громко пели и кричали " ура! " счастливыми голосами, не смотря на горечь и боль, бросали цветы к ее ногами. Каждого она старалась приласкать и утешить, вытереть, осушить слезы...

Ленобласть закрыли. ⠀ -Ну вот и всё, - говорит мне на днях муж, - ленобласть закрыли, кардоны поставили. Мы застрянем навечно тут, увидим, как вырастут дети и появятся внуки (последнее добавила я, но он сто пудов именно об этом и думал).  ⠀ Лёг на диван, обнял сыновей своих крепко и замолчал. ⠀ -Что теперь будет, - читалось в его, лишенном надежды, взгляде. На закрытую, забариккадированную деревню спустились сумерки и настала глубокая тревожная ночь. Спал он плохо - почти не храпел. ⠀ И наутро, никуда не поехав, он пил первую чашку кофе и думал, что она, быть может, последняя...

Я женщина. Я хочу мира и спокойствия, а не вот это всё - пиф-паф, солдатики и войнушка.  Я против стереотипов, что всё это неотъемлимая часть мальчишки. И игрушки-оружие просто не покупала. Даже подаренный танк убрала в гараж, от греха подальше. Я много говорила о важности обучения медитации и расслаблению, эмпатии, эмоционального интеллекта. Но, постепенно, в нашей жизни стали появляться палки. Обычные такие палки-длинные и короткие. Некоторые сын подтачивал, делая острыми и незаметно от меня (как ему казалось) сражался с невидимыми врагами...

Женщина должна быть ухоженной. И это вовсе не значит - пластика, уколы, тонны дорогостоящего крема из нефтепродуктов втертые в кожу.  Это не значит - сон в бигудях, прическа и макияж, пока все спят. Высокие каблуки, красивая, но неудобная синтетическая одежда. Ухоженная женщина, для меня, это та, что даёт себе выспаться. Разрешает себе быть собой и не испытывать чувства вины за несоответствие чьим - то ожиданиям...

А в воздухе пахнет весной. Сырой и влажной землей, пожухлой прошлогодней травой и намокшим разбухшим деревом. Моя весна такая давно. Когда можно потрагать ее руками, вдохнуть глубоко и видеть небо над головой. Моя весна в деревне. А раньше весна пахла иначе. И если постараться, то я могу вспомнить ее запах. Пахла она сыростью Петербургских дворов - колодцев, отмокшими обоями на стене в квартире на первом этаже, асфальтом, пылью. Та весна была совсем другой. И если бы я снимала кино, то там был бы наш двор на Гороховой...

Есть в Петербурге такие дворы, в которых, в вечерний час, даже с динамитом под мышкой становится не по себе, и холодок поселяется в районе затылка. Мне было 9, я стояла в таком дворе у закрытых дверей театрального непарадного выхода. Спектакль закончился, все ушли: родители разобрали по домам своих детей, учителя разбрелись. Я долго стояла, а когда холодок в районе затылка стал нестерпим-пошла. Я вышла на Фонтанку, где вся мощь необузданной и свирепой воды набросилась на меня, поглотив, как песчинку...

Канада. Торонто. Я практически в отчаянии. Стою на перекрестке в полном недоумении - на светофоре загорается красная ладошка, а затем белый человечек. И всё, зеленого нет, как и людей, следуя за которыми можно было бы наконец пересечь дорогу. Долго привыкала, всё там не так. А эти мили, фунты и фаренгейты? Продавец делает определенное выражение лица на твоё " килограмм, пожалуйста", будто никогда ранее не слышал о таком. Так и хочется ненароком употреблять "сажень, аршин и верста". Люди там рождаются с встроенным компасом-опция такая, национальная...

Просыпаюсь я утром ( спать хочется как никогда) от резкого толчка в бок и сдавленно-истошного - натяни носок! Вглядываюсь в лицо мужа, оно мученически исказилось и совсем не похоже на привычное. Вся эта картина так меня взволновала, что я, недолго думая, спрыгиваю с кровати и начинаю исполнять ( не последнюю ли ?) волю мужа. Нервы на пределе, в комнате полумрак и носка нигде нет. Пока я ношусь по комнате под нечеловеческие стоны, начинаю думать. Мысли сбивчивые, страшно ведь не успеть. Думаю - ну хорошо, один носок одел, другой забыл...

Бабушкин дом зимой всегда пах печкой, на которой оттаивали наши многочисленные рукавички. Там пахло чем-то вкусным. Там дедушка выглядывал из-за газеты и смеясь, всегда говорил :" О, зимогоры наконец-то нагулялись". Зимогоры-это мы с сестрой. Он надевал валенки и выходил отряхивать нас колючим веником от снега. Там была всегда самая красивая елка и длинные длинные вечера. Время будто останавливалось, давая насладиться всем этим, чтобы навсегда сохранить в памяти, засахарить и отламывать по кусочку в минуты отчаянья...