Рассказ одного человека

В дальней комнате Фрузя шьет платья моим сестрам, там стоит манекен, на котором она прикидывает материю. Одно такое прекрасное, из тончайшей шерсти, белой в светло-коричневую полоску, и именно с такими огромными буфами на рукавах, как у барышень, что играют в крокет. И к тому же еще со вставочкой из коричневого шелка; как все это красиво выглядит на манекене, и как красива Фрузя, когда прилаживает этот материал и прикалывает его к вставочке булавками, которые достает изо рта, словно во рту у нее целый склад булавок и иголок...

В моем доме, на первый взгляд, не было ничего примечательного, но что-то соединяло его в моем воображении с теми светлыми и темными ирисами и очертаниями темных дьявольских фигур, которыми французский рисовальщик населил свои преисподние и которые казались мне вовсе не страшными, а только очень красивыми. В дальний сад, лежащий позади нашего дома, вела калитка, что была рядом с крыльцом. Это крыльцо, дверь и несколько ведущих вниз каменных ступенек тоже были как бы частицей сада, частицей деревенской...

Сады Когда-то поэты видели не только одно древо. Они видели скопища дерев, которым ничто не угрожало, видели леса, видели сады. Может, уже вскоре не будет садов. Огромные пространства земли покроются мертвенно поблескивающими оранжереями, и цветы, как все остальное, будут производить промышленным способом-и никакой импровизации, никаких неожиданностей. Матушка моя сажала крохотные черные зернышки, и из ни две-три недели спустя вырастал в саду довольно большой куст, каких теперь не встретишь. Куст...