Читаем перед сном

Алмоне ни с того ни с сего принялась стыдить пленницу: мол, такая молодая, образованная, а спуталась с мракобесами, с отщепенцами; не понимает, мол, кто несет родному краю свободу, а кто обрекает его на позорное рабство. Дикой Розе было искренне жаль махонькой, худощавой девчонки, чуть ли не подростка; Алмоне никак не могла представить, что вот-вот на хрупкую шею учительницы накинут веревку и через миг — всего через миг — девушки не станет. А ведь у нее еще впереди вся жизнь! Адомас пришел в ярость: — Комедианты! Разъезжают по дворам с урной, словно эти голоса что-нибудь значат...

Вчера Черная Культя передал письмецо Адомаса — молочник нашел в почтовом ящике. На конверте только одно-единственное слово — Клотильде. Вся деревня уже знает, что такая распутница живет у Путримасов. На листе линованной бумаги всего-навсего несколько строчек; Адомас просит о свидании с ней, но в письмеце можно уловить и другой смысл: Одинокий Волк считает, что осенью она сможет оставить ребенка на попечение Путримасов, а сама вернуться в землянку. — Нет уж, дорогой мой муженек! Ты меня увидишь в землянке раньше, чем ты думаешь, но увидишь не одну...

Синий Сокол — большевистский депутат!.. Интересно, что бы сделал этот предатель, эта продажная душа, если бы она, Алмоне, неожиданно появилась в его кабинете, не одна, а с ребенком на руках... Появилась бы и сказала, во что ее превратила его власть — Советов, и попросила бы его вернуть на родину ее родителей — живых или мертвых. Наверно, она из его кабинета не успела бы выйти — ее тут же схватили бы и увели куда следует... — Что с тобой, Клотильда? Тебе плохо?— вздрогнула Тереселе, когда Алмоне вскочила с кровати...

На другой день беспрерывно лило. Люди с полей перебрались под крышу, где и в самую ненастную погоду у каждого работ невпроворот. Семья Путримаса тоже не сидела сложа руки: женщины что-то шили, латали, убирали, мужчины осматривали косы для предстоящей косьбы, сколачивали загородки для скотины. Тереселе, не обращая внимания на ругань матери, шмыгнула в комнату Алмоне с ворохом материи и нитками — надо залатать мужикам портки, пришить оторвавшиеся пуговицы, подшить рукава потрепанных пиджаков. Малыш,...

Вот уже третий месяц пошел, как она живет двойной жизнью: для себя — Алмоне Гедмантайте, по иронии судьбы ставшая женой лесовика Адомаса Вайнораса, а для других — Клотильда, племянница председателя Лауксодисского сельсовета, которую сюда, в эту округу, пригнали срам и беда. Только глава семьи, Пятрас Путримас, один знает, кто она такая, хотя и ему известна далеко не вся правда. Однако, когда они остаются вдвоем, никогда об этом не говорят. Черная Культя хмуро проговаривает только то, что обязан ей...