Библиотека Старого Шляпа

Господин комиссар полиции Гремэ наслаждался покоем и одиночеством своего кабинета. Давно прошли те времена, когда молодой и стройный инспектор Гремэ в нетерпении бегал по управлению, ожидая новые сводки. Дела... громкие, успешные и не очень - отошли на второй план. Гремэ уже давно пенсионер, и держат его в комиссариате в память о тех преступлениях, которые он когда-то раскрыл. Своего рода антикварный экспонат, вот что такое Гремэ сегодня, память о невероятных приключениях в прошлом. Он и сам подумывал о том, чтобы отойти от дел и перестать занимать чужое место...

Деревню давно приговорили к сносу. На проектном плане лента шоссе перечеркнула  Поминино от его начала и до конца. Сперва снесли церковь, потом сгорели заброшенные дома. С оставшимися жителями начались переговоры, параллельно обрезали электричество и заглушили отвод газа. И люди сдавались, продавали дома за бесценок и уезжали с насиженного места. - Вот увидите, Амонян Рахматович, - уверяла нанятый за бешенные деньги специалист по ведению переговоров, - не останется ни одного жителя. Место расчистят в срок...

Однажды утром Петр Игнатьевич Пукайло твердо и бесповоротно осознал, что силы его закончились. Нет больше никаких сил вставать в полседьмого на работу, торчать там до шести вечера, а потом являться на заклание супруге, которая немедля начинала пилить и тянуть жилы. А все потому что Петр Игнатьевич год назад взял ипотеку. И вот теперь денег в семье радикально не хватало. Зато переехали в комфортабельную трешку, правда, без мебели... Ну, так без мебели и остались. Не на что мебель купить! А кто виноват...

Камилла Федоровна, руководитель целого отделения, "железная леди", и просто - Ведьма во всех отношениях, засиделась допоздна. "Если вы не успеваете сделать работу в течении рабочего дня - вы никудышный работник",- мелькнула мысль, когда в очередной раз пискнули электронные часы, отмеряя уже сверхурочное время. Камилла Федоровна вздохнула и закрыла папку очередного отчета. Надо было идти, начальству не следует засиживаться допоздна - это вызывает нехорошие толки среди сотрудников. А к чему ей лишние сплетни? И так еле-еле утряслась история с Кристиной...

Командир танка Т-238 капитан бобряков тронул подпухшую щеку и продолжил изучение карты. Боевая машина уже почти целую неделю находилась в режиме укрепленной огневой точки, охраняя перекресток. Но противник, похоже, переиграл земных стратегов и отходил другими путями, оставив без дела экипаж Т-238...

Баня, это когда темно, жарко, и пар висит плотной пеленой. Штаб полка сейчас очень походил на баню: работала светомаскировка, создавая тусклый полумрак. На оперативку были приглашены младшие офицеры, отчего народу набилось, как селедок в бочку. Комполка разрешил курить, чем сразу воспользовались многие,  и смрад плотным одеялом укутал потолок. У ви-доски, отражающей детальную карту местности с обозначенными рубежами, сжимал указку майор. Он уже доложил основную задачу полка, но к обсуждению деталей переходить не спешил...

Лето. За окном - жаркий июнь. Ветер лениво разносит по искусственным газонам имитацию тополиного пуха... Очень качественную, наверно, имитацию. Как выглядит настоящий тополиный пух Тим не знал. За свои двадцать пять лет он успел побывать и в тропиках, и в средней полосе, но нигде ему не встречались цветущие тополя. Сами деревья он видел, а вот пух - нет. Заинтересовавшись таким обстоятельством, он поднял глаза от ви-экрана и обвел взглядом помещение конторы. Все было на своих местах: чистенькое, офисное, беленькое...

Все хорошее кончается в этой жизни, и нейтронное топливо закончилось вместе с ним. Танк недотянул до дислокации полка всего-то километров сорок, безвольно плюхнувшись плоским днищем в луговую траву. В общем-то, могло  быть и хуже, случись такое на марше или на передовой. И хотя все вооружение и электроника продолжала исправно функционировать, работая на аккумуляторах, антигравитоны потухли. А неподвижная машина - прекрасная мишень для самонаводящихся ракет и лазерных турелей противника. Отчего-то силикоиды не любили баллистическое оружие, отдавая предпочтение вооружению энергетическому...

Сигареты... да что там сигареты, просто табак-горлодер, из которого крутили козьи ножки и цигарки, заканчивался. Все звено Бобрякова оказалось курящим, за исключением "Крыси". Киборг своей правильностью изрядно достал, и Бобряков чувствовал, что еще немного, и Крысе устроят демонтаж, закрыв глаза на лейтенантские звездочки.  Киборг исполнял обязанности заместителя командира танка, то есть, был его, Бобрякова замом. Очень толковый, пунктуальный зам, который никак не мог сойтись с остальным экипажем...

В квартире стояла удивительная тишина. Никто не гонял кошку, норовя раскрасить под тигра, не работал телевизор, не ухал магнитофон. И только на кухне шкворчала закипающая кастрюля. Та самая, бездонная, из-под борща. Две бесовки, нарядившись в огромные фартуки и спрятав волосы под поварские колпаки, сосредоточенно рассматривали варево: - И чо, это сработает? - хмыкнула Рыжая Бестия. - Они реально подсядут на это? - Люди - жадные недальновидные безвольные существа, - покривила в презрительной улыбке намазанные черной помадой губы Черная Шельма...

Доктор даже не смотрел на пациента, а бодро стучал по клавишам настольного коммуникатора. Яцек Досочка, бледный худой мужчина, лет тридцати пяти - сорока, смотрел на белый халат доктора остекленевшими глазами. Руки развязали перед кабинетом, но дюжий санитар,  не стесняясь, стоял за спиной и шумно дышал Яцеку в лысую макушку. Ощущать мощное и противно-теплое дыхание амбала на голове было не приятно, но ничего поделать Яцек не мог.  Всё его сознание сейчас сосредоточилось на созерцании белой пуговички рубашки доктора...

У ступеней казенного храма Михаила Архангела на кортах сидел худенький перемазанный подросток и просил милостыню. Иногда он начинал трясти оловянной кружкой, громыхая в ней мелкими камешками, привлекая внимание зажиточных посетителей храма. А прихожан действительно было много! Торжок тогда еще находился в самом своем расцвете, являясь важной точкой на пути из Петербурга в Москву. Здесь останавливались даже важные чиновники, следующие по государственным делам, пересекались торговые пути. - Подайте, Христа ради, - тоненько тянул подросток, подкрепляя тираду громыханием...