Агустин Простой

Через нее они могли влиять на царя, и их отец был в восторге, потому что старые союзы между Россией и Черногорией вернулись на свои места. И как один из ближайших союзников России он мог рассчитывать на преимущества этого почетного статуса – финансовую помощь и больший дипломатический вес на мировой арене. Кроме того, сестры обещали царице, что помогут ей. Поэтому они заручились поддержкой цепкой Браны и доверенных членов Черного салона графини Игнатьевой и вместе прочесали улицы города и его окрестные церкви в поисках чудотворцев, мистиков и позднеуродивых. Они нашли молодую женщину, Матрену, из соседнего Петергофа, которая пришла босиком, одетая в лохмотья и несла икону...

Был ранний полдень, и уже почти стемнело. Воздух был ледяным, и каждый вдох резал их легкие, как нож. К счастью, монах и Шут не ушли далеко от дворца. Когда женщины подошли, Митя катался на спине по снегу. Егоров, видимо, отпустил цепь и, все еще закутанный в черный плащ с капюшоном, стоял на коленях, закрыв глаза, сложив руки вместе, горячо молясь. - Митя!- спросила Милица, подняв руки в воздух и глядя вниз на бьющееся существо, которое теперь рычало и обильно пенилось у рта. - А у Императрицы будет мальчик?’ Они затаили дыхание. Дурак визжал, корчился и брыкался в снегу. Он издал несколько пронзительных визгов и стонов, которые монах начал истолковывать...

- Как там царь со своими травами?- спросила стана. - Ники каждый вечер курит гашиш, - подтвердила Аликс. - И мало того, что он спит намного лучше, чем раньше, так еще и спазмы в животе полностью исчезли.’ - Это хорошая новость, - сказала стана, делая еще один глоток чая. - По крайней мере, лекарства доктора Бадмаева хоть на кого-то действуют, - вздохнула Аликс. ‘Я принимаю их каждый вечер и ничего... - Дай себе немного времени, - предложила стана. - Время-это единственное, чего у меня нет!- рявкнула Аликс,воткнув иглу в пробоотборник.?- Разве ты не слышишь их всех? Пронзительно...

- Я как раз собирался уходить, - ответил он, поспешно поднимаясь на ноги. - Вот тот, с кем я умираю от желания познакомиться, - продолжала Графиня, кипя от возбуждения. Милица обернулась и затаила дыхание. Перед ней стоял молодой, густобородый священник, закутанный с головы до ног в длинный черный плащ с капюшоном. Под плащом его черные до пола одежды были украшены большим золотым православным крестом. Его черный силуэт с капюшоном бросался в глаза среди золотисто-малинового бархата салона. Он сам был похож на Мрачного Жнеца. Милица встала. - Это отец Егоров, - объявила Софья. - Он приехал из Оптино-Пустынского монастыря, чтобы быть с нами...

- Они всегда такие. Независимо от того, сколько раз вы задаете им один и тот же вопрос, они всегда будут выходить одинаково.- Она взяла другую и перевернула ее. - Туз Кубков, - сказал он, пристально глядя на нее. Смотри! Там вы идете – плодородие и радость!’ - Да, - кивнула она. - Плодородие и радость. Она очень осторожно положила маленький конверт в свою вечернюю сумочку из серебряных нитей и снова посмотрела на открытку. - Но вверх ногами.’ - Вверх ногами, - повторил он. Они оба разочарованно уставились на карточку. - Значит, антитеза верна?’ ‘Утвердительный ответ.- Взяв карточку, она повертела ее в своих тонких пальцах...

‘Все в порядке?- Она улыбнулась, протягивая руку. - Я старался сделать его как можно более мистическим.’ - Это прекрасно!- согласна Милица, потому что она очень любила графиню. Присев за свой столик, Милица осторожно достала персиковый шарф и развернула карты. - Можно Мне?- раздался знакомый голос, когда бронзовая рука положила на стол маленькую глиняную трубку для гашиша. Доктор Бадмаев! Милица немедленно вскочила со стула, чтобы обнять его. Бурят по происхождению, Шамзаран Бадмаев (также известный как Петр) вырос в степях Сибири и обучался у монахов Тибета. Он был мастером азиатской медицины и тибетским аптекарем с мировым именем...

- Разве это слишком-лежать в постели и слышать, как над городом раздается 300-пушечный салют, возвещающий миру о рождении моего сына? Трижды я слышала, как ружья останавливаются после ста одного выстрела, и трижды я видела смятение на лицах слуг, трижды я видела, как мой муж преодолевает свое ужасное разочарование... я просто хочу, чтобы он был счастлив...’ - Я уверена, что он не разочарован, - настаивала стана. - У вас три здоровые, красивые дочери.’ ‘Какая польза от дочерей? Особенно сейчас, - ответила Аликс, глядя на группу детей, игравших на озере, особенно на процветающего и шумного...

Все неловко заерзали. Трагедия Ходынского поля, где почти полторы тысячи крестьян были затоптаны насмерть во внезапной спешке за бесплатным пивом, пряниками и эмалированными чашками-всеми подарками от царя в честь его и Аликс коронации, - никогда не упоминалась в приличной компании, не говоря уже о присутствии царицы. - Это было немного по-другому, - предположила Милица, оглядываясь вокруг. - Растоптанный бег за бесплатным пивом и чашкой. Это было бы жалко, если бы не было так ужасно. Аликс посмотрела на него с легким вызовом. ‘И я знаю, что ты предупредил нас – или, по крайней мере, призрак отца Ники предупредил...

Это был инстинкт; он остановил ее сердце и пронзил ее, как отполированный меч. Дорогая София. Бедная, милая София, рожденная умереть, чтобы ее сестра-близнец Надежда жила. Рожденный, чтобы никогда не дышать… Милица подобрала юбки и побежала быстрее. - Подожди меня!- умоляла стана, отчаянно пытаясь не отставать. Джордж снова был за границей, и поэтому у нее было полно дел с двумя детьми, семилетней Еленой и девятилетним Сергеем, ни один из которых не был склонен бегать в такой жаркий и влажный день. Их одежда была неудобной, солнце палило, и они отчаянно хотели попасть в одну из гребных лодок, лежащих перевернутыми на травянистом берегу...

Милица еще несколько минут сидела, опустив голову на стол, переводя дыхание, потом медленно подняла подбородок. Легкомыслие вернулось к ней. Ее руки отпустили скатерть, и плечи заметно расслабились. Она надула щеки, выдыхая последние остатки того, что казалось старым царем. Сияющее молодое сияние украшало ее кожу, и она снова стала похожа на очаровательную молодую жену тридцати лет. На ее красивых губах заиграла улыбка, а темные глаза снова заблестели в свете свечей. - Кто хочет вина?- предположил Питер, его руки дрожали. - Мне вдруг ужасно захотелось пить.’* Вернувшись в Красную гостиную, я почувствовал, что атмосфера стала более спокойной...

- Это нехорошо, - пробормотала она. ‘Что случилось с Милицей?- потребовал Питер, вставая. - Садись!- сказала стана, ее темные глаза округлились от страха, и она снова схватила его за руку. - Все должны продолжать сидеть! Сядь и не нарушай круг!’ Милица с трудом поднялась из-за стола и медленно подняла голову. В свете одной свечи ее лицо выглядело совершенно иначе, плоть висела, мышцы были вялыми, уголки рта опущены, плечи сгорблены, а глаза тяжело прикрыты веками. Она была удивительно похожа на старика. Питер ахнул. Он был в ужасе. Он никогда не видел ничего подобного. Даже Джордж откинулся назад и уставился на него...

Милица кивнула.- Вы уверены, что хотите именно это сказать?’ ‘Откуда нам знать, что ты на самом деле с ней разговариваешь?- спросил Джордж, протирая глаза тыльной стороной ладони. - Я в порядке, - продолжала Милица сладким певучим голосом, мало похожим на ее собственный. Она повернулась к Александре, полностью игнорируя Джорджа. - С Мэй все в порядке. Она счастлива. Многие люди присматривают за ней. Как поживает Миссис Орчард? Она все еще присматривает за тобой?’ - Миссис Орчард! Александра подняла руки, чтобы прикрыть рот. Ее лицо слегка смягчилось, когда волна печали накатила на него...