Нарцисс Первый

Следующие полчаса были вихрем приготовлений. Передвигаясь среди солдат, выкрикивая инструкции, проверяя все лично, Мена была такой же стройной, стройной, мускулистой, как солнце, как во время войны с Ханиш Майн. Она все еще носила меч, с которым она плавала на берегу в Вуму, как девочка, но она была далеко не той девочкой. Только ненаблюдающий глаз мог не заметить, что ее гибкая форма заключала в себе свернутую энергию, закаленную в результате потерь, войны и внутренней борьбы со смертельными дарами, которые, казалось, определяли ее. В ней тоже была любовь, но она держала это на короткой привязи...

Цифры будут правильными в любом случае. " Рави, склонив голову на влажном песке, легкие прижались, глаза наполнились слезами, и он увидел, как врезался нож. И мимо него он увидел свою сестру, наблюдающую за ним, ее лицо было душераздирающим, опустошенным. Солдат держал ее за плечо, хотя было ясно, что в ней не было драки. Рави хотел сказать ей не смотреть, но он не мог. И он не должен был. Что-то еще привлекло ее внимание, кто-то, кого Рави не мог видеть, но на кого она смотрела, не уменьшая ее страдания. «Подожди», - сказал другой голос. Рави не знал, чье это было, но голос нес власть. Это был странный голос, с резкими углами, хотя динамик не спешил...

Они начали роптать и шептать. Мальчик возле близнецов сказал: «Это колдовство». Никто не отрицал это. «Не мочите штаны», - сказал один из солдат рядом, крича. «Посмотри на себя. Зияло, как много карпа!» Другой добавил замечание о запахе грязного нижнего белья. Еще один - чуть дальше и двигаясь вперед с вытянутыми руками, чтобы подтолкнуть детей, - пошутил насчет приближающегося к ним огромного плаха. "Почему они это делают?" Рави удивился вслух. "Зачем нас пугать еще больше?" Его сестра, держащая его за руку, не ответила. Баржи начались. Фигуры, стоящие на поднятой платформе, были теперь более заметны...

В сумерках они спустились через морские обрывы и впервые увидели корабли великой лиги. Их размер было трудно измерить. Сначала Рави думал, что они не большие корабли, но потом он понял, что они довольно далеко. Они были, возможно, массивные. Они лежали на мерцающем лазурном пространстве. Близнецы шли рука об руку возле передней части колонны. Рави почувствовал прикосновение высокой влажной травы к своим ногам и подумал, что ему повезло быть впереди, а не сзади, где трава будет протоптана и не будет ощущаться. Тогда он считал себя недобрым, или дураком, или и тем, и другим. Это невозможно, подумал он...

Он положил палец под подбородок Мора и повернул ее, чтобы первый мужчина увидел ее лицо. «Да, - сказал он, оглядываясь между ними, - вы две стороны одной медали. Вы двое - одно, вместе в утробе, вместе в своей судьбе. Ваши советники сказали нам правду. Давай. На ногах, вы оба. Мы не причиним вам вреда, если вы успокоитесь. Он был настолько фактичен, настолько небрежно запуган, что прежде, чем он знал, что он делал, стоял Рави. Его и Мора толкнули через дверной проем в главную комнату. То, что увидел там Рави, осталось в его памяти только фрагментами, разрозненными изображениями, снятыми между трясущимися толчками и спотыкаясь...

Они также были фермерскими детьми с плодородной, но изолированной территории к северу от озер. Они собрались возле города, в котором он никогда не был. Они были как многие овцы, собранные в одном загоне и удерживаемые на месте волками в красных одеждах. Сколько их там было? Сотни, подумал Рави. Детям всего семь или восемь лет, некоторым столько же лет, сколько ему и его сестре-близнецу в тринадцать лет. У всех были испуганные глаза, и они часто шептались с окружающими, пытаясь понять, что происходит. У многих были заплаканные лица, грязные и грязные. Их волосы были в основном серебристо-светлыми,...

Они разрывают землю и разрывают целые группы солдат в клочья своими песнями и заклинаниями. Как только Сантот уходит на крайний юг, становится ясно, что акацы выиграли битву. Вернувшись на Акацию, Коринн совершила неожиданную атаку на Ханиш, используя своих новых союзников из Нумрека, которых она ввезла контрабандой во дворец по тому же маршруту, что и Фаддей. Они нападают и убивают Майн, в конечном счете захватывая Ханиш. Коринн приказывает казнить на том самом алтаре, на котором он планировал пожертвовать ею. Риалус выполняет действие. Когда книга заканчивается, своего рода мир вернулся в известный мир...

Они говорят с Ханишем и требуют, чтобы их перевезли в Акацию на церемонию, которая, наконец, вернет их к жизни со всей силой и яростью, которые они приобрели за столетия как нежить. Церемония требует тщательной подготовки и крови одной из линий Акаран, чтобы преуспеть. Аливер начинает сплачивать огромные племена Талая. Он говорит о новой заре для мира, с правилом, которое будет справедливым и справедливым, с распространением власти среди различных народов. Он клянется, что отменит торговлю детскими рабами, и с отдаленной помощью Сантота он помогает людям победить склонность к туману, которая так долго мучила их...

Сам Ханиш тащит военно-морской флот через замерзшую тундру, чтобы он мог спустить на воду лодки на затопленных реками реках и внезапно появиться во Внутреннем море, в самом сердце Акацианской империи. В дополнение ко всему этому, Ханиш развязывает инфекцию, которая отправляет уязвимых акаций в мучительную агонию. И он убивает их без пощады. Пойманный врасплох внезапной атакой, власть Акаций рушится. На смертном одре Леодан призывает своего старого друга Фаддея принять план, который они обсуждали много лет назад. Несмотря ни на что, Фаддей соглашается. Его любовь к детям слишком велика, чтобы он мог передать их Ханиш Мейн...