Tikhonov

пей протяжные песни прерий и пой вискарь. и держи свой проклятый кольт у её виска. а иначе однажды ночью, ложась один, ты поймёшь, что подсел, как сучка на кокаин. ты поймёшь, что в башке - непереносимый гул без гранатовых её губ...

пальцы заходят копьями в песок. море - прозрачный, перебродивший джин. если планета - тело, то твой сон - это её глобальная точка джи. пара твоих медных, пьянящих глаз - газ для моих котельных, моя нефть. здесь шоколадом тёмным течёт мгла в небе, цикады перестают петь, только сольём губы - толчок, вздох, дрожь. тишина врывается в тишину, это твоя музыка: ре, до, фа и потом - соло седых лун...

Кризис, милая, и т.п. Что ни строчка - полнейший ступор. Из моих стихов о тебе этот, кажется, самый глупый. Не ругай его, он такой, как незваный гость на постое. Не читай его, он плохой. Он тебя совсем не достоин. И что бьётся уже - не в счёт - осень холодом в батареи. Из моих стихов это тот, о котором я пожалею...

время вдоха. кривого паса. стук не слышно. сидишь один. . .. я не знаю, откуда паспорт, чьей планеты я гражданин? я не знаю, кому что должен, но - ни выдохнуть, ни вдохнуть. небо тащит меня из ножен, и втыкает с азартом в грудь. что менять мне, да чем ускорить бег давно перешедший в шаг? . .. всё, что помню я - это море, проглотившее желтый шар, вкус паршивого виски, лето, струны режут и пульс за сто...

никто, никому, ничего не должен. кружится колдовкин шар. я думаю, будет такой же позже - которому очень жаль. я думаю, переродятся люди различных цветов и стран. но только такой же, как ты, не будет - я сам тебя собирал. в июнь ли, в...

я люблю тебя так - говорит - потому что горд, потому что кругом отребье, а ты как лорд. потому что твой нрав - ребячий, но гордый нрав потому что умеешь слова расставить, ни капельки не наврав. я люблю тебя так - говорит - потому что зла не хватает, когда какого-то там козла награждают, а ты молчишь, что - твои дела. потому люблю, что родной ты до обалдения, как сама тебя родила. а ещё - говорит - люблю, потому что век мне колоть бы тебя, как герыч - не хватит вен, а с другими - что тупо вялиться на траве...

мир опускает плечи. ёжатся города. звездная бесконечность. праздная суета. если считать условно, сутки сложив в года, ты не приходишь ровно тысячу никогда. 2012

высшая справедливость - уснуть к утру, в мутном окне разглядывая поля. Бонни, пока я тут и пока не труп, ты до конца - моя. Бонни, мой кольт - шесть ангелов из свинца, шесть хризантем на мраморе в Вестерн-Хейтс. если возьмут легавые - отрицай, что ты была моей. чертовы франклины, пушки и штат звезды - бросить к хренам! да только уже не суть...

это какой черновик? пятьдесят шестой? слово не лезет в горло. хочу домой. я тебе столько времени не писал, что и не помню сам, как это - строчкой щупать твой слабый пульс между ударами будто бы между пуль тонким листом скользить, а в башке звенит: карие... карие... карие... вновь они. это какой эфир? на какой волне? дай позывные - кто ты? и кто ты мне? ручку кручу, но без толку - твой сигнал всё здесь перемешал. где тут вообще земля? эй, земля! ты где? двигаюсь сто узлов...