Дмитрий Шерстенников

Старушка подала крохотные хрустальные рюмки. Красное вино в таких наперстках казалось чёрным и драгоценным. Альберт и остальные ученики, собравшиеся в тесной комнатке, были взволнованы: старушка сумела придать распитию вина торжественность обряда. Впрочем, всё, чем они обычно занимались в этой пенсионерской квартирке, отдавало священнодействием. В тишине позвякивал хрусталь, под старой мебелью блестел навощенный слабыми руками паркет. Выпили за хозяйку. Строгая старушка ответила ученикам добродушным назиданием: «Всегда слушайте меня и будете петь, а не орать!»...

1. Нонна Котикова Хрясь! Бело-жёлтый гнилой огурец разбился о кузов трактора – куски огурца свалились на кучу отбросов – расколотых огурцов, истекавших мутной слизью с прозрачными семенами, и треснувших помидоров - с белой бархатной плесенью по краям чёрных трещин. Под палящим солнцем помидоры бродили, издавая пряный запах. Огуречный тир посреди овощных полей устроили школьники. Дело было в один из последних годов советской власти. Летом после учебы, старшеклассников, с принятой тогда бесцеремонностью, отправили в ростовский совхоз собирать урожай – это называлось Лагерь Труда и Отдыха...

Совершенно неожиданно, мои скромные​ размышления о соотношении взгляда на жизнь "обывателя" и "революционера", представленные как памфлет "Мать 2.0", вызвали такой шквал читательских откликов - хвалебных, но в большей степени упрекающих, разочарованных, что я вынужден специально объясниться. Смущённый, как всякий писатель, не сумевший вполне выразиться в своём произведении, ниже предлагаю свои мысли изложенные прямо, без условностей налагаемых литературным ремеслом. Этот рассказ - иронический ремейк...

Людмила Власова, мил­овидная невысокая бл­ондинка, овдовела, когда дочке Сашеньке было 16 лет. За деся­ть лет до этого Влас­овы перебрались из Волгограда в Москву. На новом месте покой­ный муж, не жалея си­л, поддерживал на пл­аву свой маленький бизнес. Они смогли ку­пить квартиру, а нер­аботающая Людмила и дочь ни в чем не нуж­дались. Цена благопо­лучия оказалась высо­кой - муж стал сильно пить, располнел, стал раздражительным, лицо его приобрело постоянный синюшный оттенок, и инфаркт рано свёл его в могил­у...

Часть первая Николай, простой электрик из Рязани – с лихим седым вихром, лукавым добродушным взглядом и нищенской зарплатой - увлекся древним Египтом. Началось с того, что Николай - в обеденный перерыв, уклоняясь от обычая их бригады завершать обед водкой, листал в раздевалке затасканный журнал и наткнулся на старое фото, где давний американский президент Картер вместе с тогдашним президентом Египта позирует на фоне пирамид, точнее, на фоне нижнего ряда гигантских блоков. Ну, пирамиды и пирамиды...

Я читал в метро: «Султан Мехмед уже много часов знал, что великий город принадлежит ему. Однако свой триумфальный въезд в город он отложил до вечера, когда разгул резни и грабежа должен уже стихнуть и восстановится какой-то порядок. А пока что он вернулся в свой шатер, где принял делегации испуганных жителей. Мехмед желал выяснить судьбу императора Константина, однако, она так и осталась неизвестной. Впоследствии в итальянских колониях в Леванте ходил рассказ о том, что два турецких солдата, утверждавшие,...

Майор Васин приехал в Ростов-на-Дону в очередную командировку и поселился в дешевой гостинице, где обычно останавливались офицеры. Был март, весь день шёл холодный дождь со снегом, город казался серым и грязным. Когда стало ясно, что капитан Иванов приедет только завтра, майор, чтобы скоротать холодный длинный вечер, позвонил по обычному телефону (записанному у него, как «Хоз.управление») и, как обычно, вызвал проститутку. На этот раз ему пришлось долго препирался с усталым женским голосом в трубке, который говорил, что свободных проституток нет, но майор настоял на своем...

В Усть-Койве – поселке на семь дворов на реке Чусовой, затерянном посреди Урала – умирал Михалыч. Старик лежал в тесной темной комнатке (свет не включали, чтобы не мешать умирающему) на продавленной зловонной сыроватой кровати. Ему было душно, он тяжело дышал. Врач по телеметрии через камеру и зонды коптера подтвердил лечение - бесполезное, как он признался родственникам, сказав, что конец, видимо, близко - и коптер улетел: хоть на дворе и 2040, но таких полузаброшенных деревень ещё много, а врач в районе один...

Лидия, 40-летняя немка русского происхождения, хорошо устроилась в жизни. Родилась Лидия в Москве и, закончив истфак МГУ, стала специалистом по косторезному ремеслу древнего Новгорода. Тогда же она выскочила замуж за коллегу, специалиста по мезолиту с жидкой бородкой. Меньше, чем за 20 лет Лидия полностью поменяла свою жизнь: начав с командировок в Европу и сомнительных, но умело использованных, еврейских корней, Лидия переехала в Берлин, бросила археологию и сделала карьеру в фирме Сименс. Всё сложилось хорошо: на фирме ее ценили, у нее своя квартира, сын учится в университете...

Отмечать Новый год – первый после окончания школы - меня пригласил одноклассник Костя. Костя - такой смешной: он прислал официально по почте открытку: «Надя! Приглашаю тебя встретить Новый год в моём семейном кругу…». Я никогда не видела Костиных родителей, о которых он много рассказывал, папу – бывшего капитана дальнего плавания и маму – биолога, и мне было немного страшно. Утром того странного новогоднего дня, еще в постели, я написала стихотворение о дружбе (о том, что дружба честней любви), чтобы зачитать его на вечеринке...

- Ну как, Евгений, написали православный рассказ? Давайте (сядем) на веранде, весна всё таки. - Отец Юрий, у меня пока только идея. Хочу описать один скандал на работе. - !? - Я понимаю, что задание было - христианский рассказ...

Женя была моей первой любовью. Практически, первой – если не считать фальшстарт: поцелуи с другой, глупой и некрасивой, девушкой. Мы сблизились с Женей на летнем фестивале в 1985. Мне было 21, ей 18. Я для неё был взрослый...