Полина Князь

Первым делом с утра нащупываете телефон и смотрите, что за ночь произошло? До умывания, кофе, зарядки и медитации (если на них после телефона вообще остается время)? При любых паузах (в метро, за обедом, в пробке) погружаетесь в социальные сети? Это создает прекрасную видимость жизни, но жить вы ее явно не успеваете. В телефоне есть волшебная страничка, где можно посмотреть, сколько времени вы тратите на него в целом и с разбивкой по месенджерам (о эти бесполезные переписки ни о чем) и остальным приложениям...

Некоторое время назад мне предложили нарисовать обложку для артбука, в котором будут напечатаны фотографии стен. На которых, в свою очередь, можно будет рисовать все, что душе угодно. Отлично подойдет как взрослым, мечтающим однажды безопасно разрисовать стену граффити, так и детям, обожающим красить новые обои свежей маминой помадой...

Отмена презумпции невиновности Мир сошел с ума. Это было ясно еще сто лет назад, но сейчас безумие обретает новые формы. И тревожно перекликается с 30-40-ми годами прошлого века, когда любая прачка могла написать донос на профессора, потому что его квартира ей нравилась больше собственной комнаты. А потому он шпион и предатель родины — отправляли по этапу без суда и следствия. И тут презумпцию невиновности снова отменили. Интернет упростил возможности травли иллюзией анонимности. Кто-то ляпнет глупость — сотня человек найдут ее разумной, прокомментируют и репостнут...

“Это что, искусство?” — к нам с подругой подошли две пожилые дамы. В моменте мы смотрели на картину Анри Руссо “Нападение ягуара на лошадь”. “Это что, искусство?” — мысленно спрашивала я, тоскливо бродя среди голландских натюрмортов с непременно завитыми шкурками лимонов. Натюрморты перемежали классические портреты неизвестных мне людей, образцы тканей конца 19 века, фарфор, какие-то сабли и кованые ажурные ключи. Все это — про новую выставку музея имени Пушкина “Щукин. Биография коллекции”. Забегая...

“Вы точно хотите на выставку фонда Louis Vuitton? C нее вы не сможете попасть в другие здания музея! В соседнем здании идет “Щукин. Биография коллекции” — вы точно не перепутали? — несколько раз повторяла на вполне сносном английском кассир туристам. Туристы были уверены, что они идут туда, куда хотят. Пришлось заблудшим душам продать билеты. И уже в одном из первых залов я наткнулась на восклицания смотрителя: “Мне стыдно это показывать!” — как будто в рамках перформанса лично ее попросили раздеться...