Юлия Гавриш

Посещала ли вас когда-нибудь идея жить загородом? Свежий воздух, парное молоко, звонкий голос соседского петуха по утрам! А как сильно в нашей крови, даже если не совсем она русская, желание возделывать...

Муфу, с надеждой и любовью от мамы. Поле с васильками заливало яркое полуденное солнце. Словно на глянцевой картинке вились безукоризненно стройные колоски трав, чуть пританцовывали на ветру небесно-голубые цветки, пели об идеально красивом мире совершенные бабочки. Картину дополнял ярко рыжий кот, занятый охотой на маленького изумрудного жучка. Жучок ускользал – охота явно не клеилась, но кот не унывал. Такой легкости и прилива сил он не чувствовал никогда, к тому же, наверное, впервые за его недолгую жизнь, от этой забавы его не отвлекало чувство голода...

Ненастоящая книга Дорогой читатель – в этой замечательной книге ты найдешь ответ на вопрос, кто ты, и поймешь, как правильно тебе жить. Если ты не всегда уверен в себе или в других, если с тобой случаются депрессивные настроения, если ты иногда слишком много размышляешь над your life – эта книга для тебя. Если ты будешь следовать пошаговой инструкции, изложенной ниже в 10 мудрых правилах, она освободит тебе уйму времени, чтобы посвятить его времени, проведенному на этой планете с другими попутчиками...

Маруся шелестела по Новокузнецкой улице мышью, тенью, напоминанием обветшалым особнякам Замоскворечья о сущем, но несущественном. Скукожившись больше обычного, она крепко сжимала свою чуть заметно выступающую грудь худыми руками, то ли стремясь согреть себя, то ли подавить крик, то ли просто от страха. Здесь, в тихой заводи спальных купеческих закоулков было темно и тихо, а там откуда она вырвалась – с Тверской, с ее ярко освещенных предбанников, дым стоял коромыслом. Там уже третью субботу августа шли митинги в защиту оппозиционных депутатов, которых не допустили до сентябрьских выборов...

Со стремительной быстротой космос обрушивался на поверхность земли пушистыми белыми хлопьями. Как странно, не правда ли, что черное при ближайшем рассмотрении оказывается белым? Так было тем вечером. Когда небо падающее, чернеющее в вышине, оборачивалось на земле белоснежным пухом. В такие вечера все перестает быть собой – города оборачиваются пустыней, улицы превращаются в переулки, а уютные высотки человечьих пристанищ выглядят страшными монстрами…Зато, внутри, в теплых освещенных квартирах жизнь...

Ненастоящая Грета Гарбо весь день плела из своих волос гамак, чтобы вечером принимать в нем гостей и поить их чаем. Она уже представляла, как будут позвякивать на столике у гамака чашки, а в свете вынесенной на террасу лампы забьются в ночной оргии мотыли. Волосы были рыжими и непослушными. Они накручивались на пальцы, веселились, растрепывались и вовсе не разделяли планы хозяйки относительно вечернего приёма. И уж тем более - вечером. В ночи никому не разглядеть, какие они рыжие и блестящие. К тому же просто невозможно ловить шелковистыми бочками солнечные лучи и перебрасывать их друг другу...

В то хмурое и насмешливое утро, я все еще имела наивность полагать, будто государству, обществу и главному защитному органу этого общества не начхать на те вопиющие преступления, что творятся в его недрах. Так вот, едва проснувшись в это утро, первое что я почувствовала – это сосущее под ложечкой ощущение, которое появляется у меня всегда, когда я понимаю, что меня обокрали. Не мудрствуя лукаво, натянув сетчатые чулки (ну вы-то понимаете, что это залог стопроцентного успеха), короткую юбку и искусственную грудь, я отправилась в милицию...

Все персонажи выдуманы – и автор за это наказан. Заявка закрыта. С благодарностью, Иулия. Судьба очень не любит, когда ей задают вопросы. Я знаю об этом, но все равно задаю. Каждый раз, вставая в очередь к переговорной, где сидит шаман, я знаю, что мне опять выбьют зубы, но не вставать не могу. Каждый раз упрямо занимаю очередь. Впереди обычно совсем немного народу, а молодежи вообще – раз, два, да обчелся. Вот впереди девушка, вроде меня, только помладше, лет этак на… тридцать. Но ничего так, держится молодцом...

(Из путевых записок ворона Абрахаса) «Вороны-москвички Меня разбудили. Промокшие спички Надежду убили Курить, Значит буду Дольше жить. Значит – будем…» Земфира Дневниковая запись, датированная 9 августа 2011 г. Скажу сразу, что эта неделька не заладилась с самого понедельника. Еще накануне, в воскресенье вечером, я почувствовал легкое недомогание… А к черту высокий слог: так говено я не чувствовал себя ни разу за всю мою недолгую жизнь. Глаза слезились, крылья зудели, во рту… как там говорят про кошек наши бездомные коллеги с соседней помойки?! В общем, дело швах...

У студента Полосочкина случилось несчастье. И не то, чтобы это было большое несчастье, но и маленьким его назвать язык не поворачивается. Я хочу сказать, что несчастье, оно все-таки не размерами как-то меряется… а степенью переживания что ли. Так вот в глазах людей более взрослых, уже наполнивших свою жизнь до краев обывательской степенностью и благостью, и следящих лишь затем, чтобы на поверхности не заиграла пугающая рябь перемен – несчастье Полосочкина выглядит сущей ерундой. А между тем речь...

Система похожа на фригидную учительницу средних классов, буквальная и безусловная, облаченная в серую юбку средней длины, в очках с темным затемнением - неизлечимо близорукая, с рыбьим взглядом равнодушных бесцветных глаз. Получая партию новых учеников из начальных классов - уже выпотрошенных и очищенных, она привычной рукой кидает их на сковороду своего "долга", и продолжает "готовить" новые кадры... Со стен из колючей проволоки на ее подопечных беспрерывно смотрят кумиры: статистика, факты, мораль, закон, традиции, правила...

Интернет - это все-таки самый мощный камень в лопастях естественного отбора. Броня и крепость анонимов: трусов, бездарных, озлобленных и забитых. Иногда читаешь комменты - неважно, к стихам ли, к лукам, к роману, к статьям и первая мысль: за что?! А потом понимаешь. Представляешь даже: вот сидит он такой потный, тучный в поломанных очках, обмотанных изолентой, ко лбу прилипли сальные волосы, вокруг разбросаны грязные тарелки, прилипшие к засахаренной поверхности ободранного стола. Из пепельницы вываливаются бычки и беспомощно свисает засохшая шкурка докторской колбасы...