Православие

В первые века христианской Церкви выражением любви и христианского единения в вере были так называемые вечери любви или агапы. На них члены Церкви собирались для совершения Евхаристии, молитвы и общей трапезы. На таких собраниях христиане сначала вкушали пищу — общий обед, — а только потом, в завершении трапезы принимали Святые Дары. Такая практика продолжалась бы и сейчас, если бы не частые злоупотребления со стороны недобросовестных христиан. Случалось, что более богатые члены общины стали жадничать и избегать того, чтобы угостить бедных собратьев...

«Когда произносишь имя Господа, встань и перекрестись. Неустанно стремись к Богу. Видя твое стремление, Бог даст все необходимое». Еще говорил: «Не Господь оставляет человека, человек оставляет Бога. Ад - это отдаление от Господа...

Родные мои! Молитесь! Как птица без крыльев – так человек без молитвы жить не может. Да, Господи, утром-то встал: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа!» Разок хоть перекреститься правильно, чем сто раз махать руками. Обед пришел. Помолиться бы и “Отче наш” прочитать – да и забыли. Дак опять: “Господи, благослови!” Вечер пришел...

Зло пристает к нам, как заразительная болезнь. Если будешь часто обращаться с язычным, с клеветником, с миролюбцем, – и сам незаметно впадешь в те же пороки. И наоборот, обращайся часто с мужем духовным и молитвенником, – в тебя перельются те же добродетели...

О лени и унынии Отчего люди грешат? Или оттого, что не знают, что должно делать и чего избегать; или, если знают, то забывают; если же не забывают, то ленятся, унывают. Это три исполина – уныние или леность, забвение и неведение – от которых связан весь род человеческий нерушимыми узами...

Если мы больны раком и станет известно, что на Северном полюсе есть врач, который может нас исцелить, то мы бросим всё, преодолеем все препятствия – только бы добраться до целителя и избавиться от болезни. Нас не испугают ни трудности, ни финансовые затраты: оставляем все и идем...

«…На какой бы ступени духовного развития мы ни нахо­дились, первое, что от нас требуется, это быть подлинно самими собой, как бы стоять достоверно: не тянуться быть никем и ни­чем, кроме той личности, какая мы есть; не стараться копи­ровать ничье поведение, не втискивать себя — ни свое сердце, ни ум,...

Жизнь свою я провел в добре и в грехах и узнал за шестьдесят лет, какую силу имеет привычка. И душа и ум могут приобрести привычку. К чему привыкнет человек, то так и делает. Если привыкнет ко греху, то так и будет постоянно тянуть ко греху, и бесы в том помогают; а если привыкнет к добру, то Бог ему в том содействует Своею благодатью...

Всё в этой жизни меняется. Не меняется только одно. Если человек в результате своей христианской жизни достиг доброты сердечной, то он с ней и умрёт. Если человек станет отважным, он отважным и умрёт. Если он достигнет молитвы, он молитвенником и умрёт. Вот это сокровище, о котором Господь говорил, что надо в Бога богатеть (см. Лк. 12, 21). Это не только настоящее, это ещё и вечно. А всё остальное – одежда, механизмы, земли, металлы, слава – всё временно. Какая слава у Александра Сергеевича Пушкина! Можно сказать, всемирная...

Добро делать неохота, потому что это всегда за счет себя. Хочу лежать - надо вставать, хочу сидеть - надо идти, хочу лениться - надо работать, хочу есть - надо потерпеть, хочу дать сдачи - а надо подставить левую щеку. Все наоборот; это очень трудно. Как это совершить? Только так: "Господи, человек этот мне не нравится, но я знаю, что заповедь от меня требует его любить, а мне неохота. Господи, помоги". И так всю жизнь, с самого раннего возраста, как только себя осознал. В этом заключается все воспитание...

Всякая вещь обыкновенно стремится к сродному ей. И душа, имеющая в себе удел духа, когда услышит речение, заключающее в себе сокровенную духовную силу, пламенно влечет к себе содержание сего речения....

С чего же нам нужно начать, если мы решим сегодня, что хотим узреть Бога? Начинать нужно всегда с молитвы, прямо к Самому Спасителю обратиться: "Господи, Ты пришел для того, чтобы меня очистить, чтобы дать мне духовное зрение. Чтобы спасти меня, вывести из той помойки, в которой я живу, к которой я прирос всей своей кожей, всем существом, потому что меня так и мама воспитала, и окружающие меня люди. И света я не видел, мой ум помрачен, я во мраке греха...