RedCat

Про образование. Про то, что я хочу вложить в детей и зачем.  У вас когда-нибудь была волшебная палочка? А может быть есть сейчас? А может быть не палочка вовсе, а, скажем, волшебный стул с удобной спинкой или простой непростой сапог?  Нет? А ведь можно сделать волшебным все, что угодно. Как?  Потертая ручка в оранжевом корпусе с отвалившейся железякой-прищепкой на конце — стреляный воробей не иначе — в руках моей дочери оживает и превращается в волшебную палочку, по взмаху которой цифры тут же разбегаются по странице и прячутся за картинки...

Мне 31 и я выпускаю косеньких! Тех самых, что кажутся недостаточно хорошими, чтобы я их показала. Тех, что, словно помидоры у моей бабушки в теплице, зеленые с одного бока и в условиях нашего климата вряд ли дозреют на ветке. А потому открываю аккаунт и, взяв самые спелые истории из неспелых, буду являть их Миру. Сейчас все будет похоже больше на винегрет😜 но когда-нибудь я забабахаю офигенный салат 🥗 Просто признаю сейчас, пожалуй, что кажущиеся кривенькими, косенькими, сделанные "на коленке" вещи — это тот уровень развития, на котором я нахожусь...

Мне говорят, что это был всего лишь случай. Никто не виноват и от меня не зависит. Я верю, они оберегают меня от мук совести. Но я-то знаю. Мне говорят, что у меня много времени. И все ещё будет. И дети, и путешествия. И запах липы под окном. Но я-то знаю. Я знаю, что я могла бы многое, но почему-то не сделала. Мне нужна смелость, как и тогда. Где её найти? А львиный настрой? Где? Внутри. Звон колоколов еле слышен. Прислушиваюсь. А это не колокола вовсе, а тоненький тихий голосок. Когда я была маленькой, я мечтала быть тем, у кого все есть...

Вот кто придумал секреты?! Кто придумал их хранить!? Хранить секрет, только если с ним связаны позитивные чувства — это прекрасно. Согласна. Например, чудесный подарок на день рождение, или вкусный праздничный обед. Я молчу, а радость растёт, а потом — бабах! — конфетти! А если с тем, что скрывается под секретом, связаны страх, неуверенность, стыд и все подобное, ни за что на свете не храните такой секрет. Это не секрет, а сундук Пандоры, который к тому же с часовым механизмом. Когда разрастется страх, во что он бабахнет? Я узнала...

– Вы знаете, я вообще-то очень счастливая, – отвечу я на какой-то нелепый вопрос. – Я стройная женщина с крылышками за спиной. – Ммм…А сегодня ты кто? – спросил детский голос. – Привидение? – Ахах, нет!...

Софа и Васюта встретили ее на море. Она спрыгнула на них прямо с ветки абрикосового дерева, щедро обсыпав его плодами. Брат с сестрой даже присели от неожиданности.  – Кто вы? И зачем пожаловали? – сверкнув выразительными жгуче-карими глазами, Ксю указала на них пилкой, тайком взятой из маминой косметички. Она знала только несколько слов: "на", "мама", "ням-ням" и многозначительное "у-у-у" , но ни одно сейчас явно было не к месту, поэтому пришлось объясняться жестами. А Софа, набравшись храбости, решила медленно обойти вокруг интересной незнакомки и внимательно ее рассмотреть...

Напрасно мы пошли сегодня в школу – занятия отменили. Вылезли с сестрой из-под уютного одеяла, тащимся по темноте, заглушая датами по истории тянущееся беспокойство. Уроков не жаль – тройка так тройка. С подружками не встречусь: Катериной и Олей. Они тоже сестры, как мы. Живут рядом: на горе, только направо свернуть. Мы играем в похожие игры. Они любят кошек, и мы. Возвращаемся домой в числе таких же “незнаек”, а вдруг они тоже?! Мы переехали из деревни в город пару месяцев назад. Прохладно. Колючий воздух щиплет за голень через колготки, кусает за локти...

Песок сохранил хронику происходящего. На нем следы человечьи, птичьи. А вот след от самоката моего сына; здесь путаные линии начертаны палкой, вдвое длиннее, чем рост ее обладателя – моей дочери. Где моя любимая выдумщица её только отыскала?! Больше всего следов крестом под качелями. Это ходили птицы-синицы. И они не мои. Замечаю знакомую. Наши дочки вместе ходят на художественную гимнастику. Шапка у нее по цвету напоминает воздушный шоколадный крем. Приветствую, а самой страшно хочется в кафе...

Однажды на большой земле среди больших деревьев и огромных гор жил-был Великан. При чем для него все его окружающее казалось вполне нормальных размеров, а вот для мелюзги, то и дело шныряющей туда-сюда и пролезающей с хохотом во все щели, куда пролезла бы только, пожалуй, рука Великана, мир казался очень даже забавным, а иногда пугающе-огромным. – Пугающе-огромными мне кажутся размеры бедствий, которые приносит эта мелюзга, – жаловался Великан морю, которое то и дело дружелюбно облизывало его ноги своим языком волн, как будто верный пес...

У меня есть только одна палка, и я её никому не отдам. На ней разноцветными лентами развешаны мои желания. Целый день она ждёт меня возле подъезда, как верный пёс, а потом ещё полчаса возле поликлинике. Вот уже четыре дня я хожу на «кукушку». Воткнутая в пухлый сугроб, охраняет сама себя, словно стражник. Прохожим напоминает дерево. Длинная, тонкая, крепкая, на конце палка растопырила веточки в разные стороны - кошачья лапа с когтями от неприятного лающего собеседника. Иду, держу ее перед собой, она чертит на дороге кривую линию...

Пахнет утренней свежестью. Солнечно так, что даже самые грустные покосившиеся домики смотрят в будущее веселее. Весна смела снега, и на поверхности остались мелкие трофеи зимы. Припрятанные кем-то когда-то. Я на детской площадке. Здесь блёстки новогоднего салюта разбросаны повсюду. От солнца они, как маленькие огоньки, упавшие с небес, украшают пока ещё неприбранную спросонья землю. Сквозь растрепанную прошлогоднюю траву смеётся лето. Мне хорошо. Веселые птицы-синицы поют не умолкая. Песни прелестные, говорящие...

Оно не видело свет с тех самых пор, как упало на землю. - Я буду лежать так, и как-нибудь все само уладится, - молвило оно, не смея даже открыть глаза. Иногда его резко подбрасывало вверх и роняло в неизвестность. Открой глаза! Иногда подхватывало бурным потоком и, бережно качая, словно младенца, куда-то несло. Открой же глаза! Куда тебя несет? Да, да, надо открыть глаза, но ему так хочется спать. Много ли времени прошло в слепых скитаниях, неизвестно. Но как-то раз движение жизни остановилось,...