Кристина Митрофанова

...Николай устало целует дочь, за окном тусклой свечкой горит июль, им бы только выдержать эту ночь, этот жуткий дом защитить от пуль. Александра шепчет ему: "держись". только страх не выжечь и не унять. в этом мире зыбком ценна лишь жизнь, и никто не вправе её отнять. разве важно какой разменяли год? чья в их доме страшная бродит тень? этих лет жестоких круговорот превратился в жуткий кровавый день. и на строгих лицах лежит печаль, позади остаётся их горький век... Николай сейчас не монарх, не царь, он всего лишь загнанный человек...

за всё, за всё тебя благодарю: за каждый взгляд и сказанное слово, за нежное, чуть слышное "люблю", застывшее у сонного перрона, за радость встреч, за тяготы разлук, за дом уютный и за вкусный ужин, за то, что не коснулся бедных рук, тогда, когда был очень-очень нужен, за разговоры сонные в ночи, за звезды за окном, кипящий чайник, за то, что все нелепые стихи мои слагались будто бы случайно, за зимний, согревающий нас чай, за мною нерассказанные сказки, за каждое...

если всё сейчас подытожить, может, станет немного легче? да, я снова на раны солью... вот стою и вздохнуть не смею. безусловно. и с этой болью я когда-нибудь жить сумею. неужели тебе не страшно? ничего не болит под сердцем? это, впрочем, теперь не важно. я никак не могу согреться. видишь, осень горит кострами, листья падают, словно пепел. тебя скоро совсем не станет. ветер волосы нежно треплет. мне (смешно ли?) казалось, будто, ввек прирученных не бросают...

давай уедем? в сочельник снежный в деревне маленькой снимем дом. мой свет! теперь, потеряв надежду, неужто думаешь о былом? неужто помнишь сегодня раны, что нанести тебе в смуте дней? да-да, дружище, лечить не стану, но собирайся, идём скорей. вокзал, уснувший под зимним небом, считает звёзды и ждёт рассвет. нам в поезд ночью, примчим к обеду, туда, где боль от прошедших бед вдруг отступает, оставив память и благодарность, и чуть печаль. там лес волшебный, за лесом заводь и небосвод, уходящий вдаль...

я жил у моря. оно смеется и пьет закаты. я знал печали, я видел горе (и улыбался ему когда-то). я пил вино, я писал сонеты, о прежней жизни слагал рассказы. мечтал о счастье, дружил с поэтом. таких как ты не встречал ни разу. бродил по миру, мечтал о встрече, менял за городом новый город, я слушал мудрые чьи-то речи, смотрел, как звезды целуют горы, шутил о том, что всего больнее, признал, что ты была самой близкой, бродил по хмурым ночным аллеям и каждый день писал сотни писем. искал поддержки, тепла и ласки. искал, не ведая, в дни разлуки в случайных взглядах твой взор прекрасный и нежный голос твой в каждом звуке...

Память ко дну тянет страшным грузом, Птицей о ребра стучит устало. Если однажды тебя забуду - значит, меня на Земле не стало.

я пишу тебе сотни писем, да не знаю, с чего начать. помню взгляд твой с прищуром лисьим, и ложатся в мою тетрадь сотни слов, я тебя целую крайне нежно любым из них. где я встретил тебя такую? не бывает совсем таких. я пишу тебе снова. здравствуй! а у нас тут опять зима... хочешь, я прочитаю сказку? хорошо. закрывай глаза. где-то там , далеко, на звездах, уж который проклятый век, попрощавшись с любимой розой, живет маленький человек. он когда-то давно был принцем. а теперь что? теперь в летах...