ikravaleral

я так хохоталась когда он волшебил и тонкой сурьмой я его рисовала а ночью зачем-то приснился подснежник я щавель косила а он мне мешался и новое платье от феи дурацкой мало мне всего-то на пару размеров и в космос прекрасный мне сложно собраться то лень с золотухой то дел по колено а...

в моей голове идёт дождь. а стихии смертны? достойным гимном слепого постоянства - по вечерам здесь плачет фортепьяно - брошенной женщиной. а утром прибоем смывает женские сланцы, но выходя из воды - она их не замечает, похожая на героиню нуаровского кино. я хочу написать ей, что поблекшие тюльпаны осыпались под окном. и забытая мокрая прядь хлещет её по спине. про изоляцию в просторном помещении,где не сесть в круг, без плоских поверхностей для рисования, без единой розетки. стать разной "я" позволить...

море бананы 590 ром и вулканы хвостик норд-оста вот у других тапиры койоты здесь же на пляже одни бегемоты я разбегусь и 420 всех удивить всегда удаваться баа у соседа очки запотели тайные мысли им овладели мне-то понятно но нет для жены дамы в округе напряжены мне ли не...

а даль манитца и манила и каракатиц плавный бег чернильной кашицей привычной фалангов дробный перестук и листопадом полотенец до сей поры синеть лицом ажурных платьев середины товарных поездов худрук а дальше только лучше будет инфинитивов громадьё весьма искусно...

такие тонкие и снежно-белые плыли рыбами, пели стрелами, были перьями, были землями, смотреть ладонями, раскрыть касанием, дышать туманами, всё будет заново, делить всё намертво, вдруг крылья выросли, не зря мы верили, не лицемерии, но где-то жгли, взгляни рассеялось безбрежье космоса, зрачкам по облаку, рукам по ландышу, не до диагнозов, и вихрем в пустоши,...

дом ведьмы был последним в нашей деревне, подпирал горы, как из них рос, сама она часто в горы уходила, чем там занималась, то не для нас, но в ночь Белтайна оттуда беременной вернулась, кто отец только ей ведомо, в срок родила детё, да детё с кровью иномирной, девку с золотыми искрами у зрачка, выросла девка тонкокостной и жилистой, в рыжей косе седина, умывалась росой с дурман травы, днями в горах с матерью ведмячьими своими делами занималась, а вечером на крыльце пела, в песнях своих, спетых...

синими тенями с запахом нежилого на усталом лице, обнажённо перегорела лампочка, от тоски лысо кукуя. забрызгать бытом пустоту, иллюзией уюта перечеркнуть тлен, чтоб бездна посмотрев в сторону, смогла сказать только - тю. зигзагами пропарывая небо в ширину, трусливым бегом облака козлятся. слабых глагольных форм не счесть в творениях людских, простим же, вздрогнув выпьем. если твоя тефтелька дала от тебя дёру, её всегда можно найти в лабиринте ароматного металлургического цеха, прикрытого дорожными билетами, как зонтиком в танке...

в очках с отцовского плеча черчу по мокрому асфальту белкового желтка судьбину в венце из гадкого контральто и пуговиц ряд не превозмочь и в том что было есть и будет венцов творенья натолочь к петлицам путь мой будет...

не размыкая уст повесить нос и каркать лягушонком без причины судьбы терьера выгулять в ночи отмерить глупости соседской величины вареник тазик пластиковый рот бетон и страус молча бьётся в стельку тефтельку из земель ураганды повесить дохлым ёжиком на стенку и трактор...

не доверяйте мне свои вы вина запасы и шашлык ещё котлет не доверяйте и про вино я повторю не надо искушать без нужды вы деву юную меня чтоб я потом не огорчалась не каменела как статуй мне ошарашенной...

где несчетно забот и дел птицей выпавшей из гнезда прокричать я хочу вотвамфиг раз уж кончилось в доме дела  подоконник трусами рдел но не видно всего лица а колени лишь солнце жгло  и не зря участковый...

мода синоптик птица магаз килька в ветвях подписала указ сотню слизав леденцов по утру дядя в кармашке пригрел кенгуру ленты по ветру не дремлет палач галок полно на листке сверхзадач томик прижав в бесконечности белок кто-то...