Василий Федоров

Твои ручки маленькие - их почти что нет Мои щечки алые, вы помните их? - Нет. По ладоням трещинки

Иду по улице Ветром скошенный И снежинки мну Придорожные

Решил поделиться интересными размышлениями. Дзен вроде бы не кусается, а узнать чужое, пусть иногда и не согласное с тобой мнение, иногда совсем не плохо. Так о чем это я. Интересная штука софистика. Кто не знает, это такая веточка в мировой философии, и если рассуждать, косвенно придерживаясь ее модели, то можно легко например доказать что если бы вселенная была бесконечна то мы бы все давно сдохли... Ну представьте, вселенная бесконечна - соответственно, бесконечны и возможности возникновения вещества, материальных субстанций и их вариаций. То есть априори если бесконечна и вселенная то и бесконечна материя...

Давно пишу стихи, думаю дай выложу, может кому понравится Порою так хочется убить тишину зажатую между пальчев молчания дать горький затяг в трусливые рты И бросить в толпу окурком отчаяния. И вырвать у тех кто кидает советы Табличку с надписью «Спасенье недорого» И бросить тяжелый кирпич за кордон Оставшись на месяц без сыра и творога И гордо плеснуть самогона в стакан Вместо каши накапаной прямо из рая И вылить на рожи дежурным ментам Красную чашку индийского чая Я устал...

После неожиданно, хотя чего греха таить, вполне ожидаемо свалившейся на Брендона славы, вход в его заведение перестал закрываться круглые сутки. Места были зарезервированы на несколько и месяцев вперед, и это хотя бы на время помогло ему напрочь забыть об удушающих кредитах. Он стал уважаемым человеком в своих кругах а, некоторые крупные анклавы калифорнийского округа стали проявлять к нему интерес. Дерзкое ограбление разведывательного судна не осталось незамеченным, хоть его и хотели замять в правительствах стран причастных к инциденту...

Мячик снова выскользнул из рук, мягко вспорхнул мимо ладони и достигнув пола, тихо, но весьма резво отскочил от металла напольной решетки, под давлением пара взмыл вверх и поддавшись инерции стукнул об колпак гнутого фонаря, раскачав свет в поварской. - Саша! Сердито гаркнула тетя Настя, которую опять напугала очередная его шалость. - Вынеси очистки! Он быстро соскочил с тепленькой балки между котлами, помчался к столу, энергично вытянул из под него большую бадью с картофельной кожурой, поднял...

Шел густой ливень, он скрывал душной серой пеленой мчавшийся мимо лес. Был уже обед, но свет с улицы так слабо сочился в окно вагона что все сидели с включенным светом. Все молчали, каждый думал о своем, либо чем–нибудь занимался. Дед на верхней полке спал, его шумное и энергичное дыхание задорно раздавалось по всему купе. Баба Нина, мирно пристроилась у окна, вышивала икону и что-то постоянно шептала. Полковник мешал стакан чая и смотрел на старика. Но думал он не о нем, с ним, как раз таки все было предельно ясно и понятно...

Мимо понеслись первые городские строения с пыльными улицами и сонными прохожими. Поезд медленно стал сбавлять ход. В голове снова заиграла какя-то старая песня. Полковник тяжело вздохнул, докурил, швырнул бычок за окно и пошел в купе. Везет нам на правителей и на врагов везет… опять....– и тут он с раздражением вспомнил явного виновника, этой музыки в голове. Молодой папаша, с ним двое детишек и жена – умница. Жена на него всю дорогу ворчит, дети орут а ему хоть бы хны, жаль с двумя в армию не берут...

- « Позови, позови....позови меня к себе. Среди темных ночей и дождя. Я конечно приду...хоть без ног - но приду. Тихо дверь отворю, и без слов обниму тебя...» задумчиво шептал полковник старую песню, и неторопливо выпускал изо рта белый дымок, который не собираясь задерживаться, вытягивался стрункой к полуоткрытому окну курительного отсека и тут же исчезал. За окном мелькал зеленым убором густой сизый утренний лес, порой разбавляемый станционными пустотами или редкими мостами, с неожиданно широкими и величественными реками...

- Давно я тебя не видела! Наконец прервала она неловкую паузу. - Я тоже. Слегка растерялся Джо. - Ты куда-то уезжал? - Нет... Наоборот, мне сказали что ты куда-то уехала, делать карьеру. - Да. Было дело. Уехала в Лос-Анджелес, но что-то там не заладилось, и пришлось вернуться. Вдруг она состряпала обеспокоенное лицо, когда ее взгляд упал на шлепки Джоза. - О Боже мой! Да ты весь замерз! Пойдем, я угощу тебя кофе, заодно и поболтаем, раз уж свиделись. Скоро они сидели за стойкой бара,который давно уже закрыл свою смену и дорабатывал последние минуты для своих работников...

За окном шел дождь. Настроение было скверное. Джо чувствовал беспокойство. Такое беспокойство чувствуют все, кто хоть раз нашкодил. Чаще всего люди беспокоятся за себя, боясь каждого шороха, у особо эгоистичных сердце ноет просто так, из за того что веселье кончилось, и кругом опять воцарилась суровая реальность. Но увы, никто и никогда из шкодников, не переживает за тех, кто пострадал от их действий. Наоборот, каждый испытывает победную радость, окашиваемую особой, жестокой шкоднической эйфорией...

Дрон уверенно шёл по дну охотского моря, давая ложный, и изредка бросая метки, чтобы ищейки и сканеры окончательно слились со следа. Метки уводили за собой чувствительные сенсоры подводных сторожей, в то время как робот беспрепятственно продолжал свой путь. Работа шла тяжело, за это время он успел только приблизиться к судну и изучить его маршрут. Он прослушал вдоль и поперек все переговоры и сообщения, изучил системы безопасности и обнаружил брешь в защите системы. Сначала был соблазн увести...