Арин Кошкина

У Олиной семьи было кафе с акварельно-зеленым колокольчиком над дверью. Никто не понимал, как Олиных маму и папу занесло в этот маленький шахтерский городок. Зачем среди серых домов и присыпанных угольной пылью сугробов, такая красивая вывеска. И уж точно никто не звонил в колокольчик. Но... Сюда приходил даже местный сброд. Матерно, но искренне восхищались прозрачным бульоном с весенне зеленым укропом. Бархатным какао в оливковых кружках и невесомыми облаками зефира. Удивлялись густыму осеннему обжигающему тыквенному супу. И говорили, что Олина мама - волшебница. Это был 26 Олин новый год. У нее была важная миссия...

Прекрасно помню, как юная нахалка в китайских блестках заявила: -Бабуля, ты морально устарела. Твое время прошло! 😐 Время. Ненавижу это проходящее время! Сколько лет прошло с того дня, как Любочка взяла меня в руки? Я не умею считать. В тот декабрьский день ее папа нес меня в коробочке среди мандаринов. День был слепяще-солнечный, снег искрился как серебристая пудра на моих боках. Любочка открыла коробку, ахнула. Кончиками пальцев провела по узору. Вот здесь, возле крепления, я все еще храню след того прикосновения. Она, не дыша, поднесла меня к елке и все, кто были передо мной, почтительно расступились...