Адам Мирах

Сорок первый год Четвертой Вехи со дня подписания Договора между людьми и антарами На улицы Анарео пришел настоящий потоп. Дождевые ручьи потоками стекали с крыш, покрытых старой, местами сколотой красно-коричневой черепицей, прямо на дорогу, под колеса медленно тянущихся автомобилей. Клаксоны то и дело заунывно призывали бросить все к чертям собачьим и провести остаток вечера в теплом местечке, где под промокшую насквозь куртку не задувает студеный ветер. Тэм так и решил поступить. До дома было еще далеко...

Теплый ветер, доносившийся с побережья, к вечеру будто похолодал; повеяло свежестью. Дети, весь день игравшие на горячем, солнечном песке, засобирались домой; те, кто постарше, несли с собой и добычу: белые, с поперечными коричневыми полосками, завитушки морских раковин. Волны, не на шутку разгулявшиеся, смыли понастроенные песочные замки; маленькие грязные сандалии то и дело проваливались в изрядно размокший сыпун. Ерх курил, привалясь к стволу высокого, росшего возле дома дерева. Глядел на полуразрушенную ненадежную кровлю, прикидывая, как лучше наложить очередную заплату...

Нет страшнее горя для женщины, чем потерять собственное дитя. Узнав о пропаже малышки, она выла сорок дней. Сорок дней вся стража королевства стояла на ушах, разыскивая беглецов; но те ушли, растворились, просочились, словно вода сквозь песок. С исчезнувшей принцессой и пленницей был Хазрат-ад-Дин: а это значило, что проще вычерпать все море ситом, нежели найти их в мире за стеной. На сорок первый день Дария обезумела. Она поднялась на самую высокую башню дворца, и, глядя сухими глазами вниз, на распростертый перед ней город, произнесла проклятие на голову своего бывшего телохранителя...

Дария собирает цветы. Нежно-сиреневые шафраны, темно-фиолетовые ирисы, желтые, с распахнутыми лепестками, тюльпаны склоняют перед ней свои головки. Солнце греет тепло, мягко; пахнет прелой землей; ночью был проливной дождь — редкая благодать в наших краях. Белое, легкое платье струится гладким шелком; из-под подола выглядывают изящные, в атласных шароварах, лодыжки. Упругая грудь чуть качается в такт движениям; Дария нагибается, чтобы подобрать упавший цветок, и крепкие, налитые бедра оказываются прямо перед моим взором; тело жжёт нестерпимым жаром...