Хроники пьяной лавочки

Лавка у подъезда. Фонарь по традиции не работает. Три тёмных силуэта. Две женщины и мужчина. Два часа пили крепко, но спокойно, и тут вдруг мужчина вскакивает и очень громко, но стараясь изобразить не крик, а попытку донести мысль: - Женя, ты же просто ш%л%ва! Не, ну я серьёзно. Ты вспомни, сколько их у тебя было? Чёрта этого своего чёрного вспомни. Или этого, у которого гараж. Да пальцев не хватит их всех перещ……щ……(язык «правдоруба» уже не слушается) пересчитать. Нет, я не оскорбляю. Это просто так и есть...

В квартире Маргариты Степановны возлияния происходят нечасто. Обычно там она пьёт одна. Но если намечается «общественная нагрузка» чаще это происходит на выезде – на природе, или же в гостях у её «длиннорукого» спутника. Возвращается она неизменно на такси и с новыми синяками. Состояние, в котором она возвращается не исчерпывается даже словом «невменяемость». Для этого нужен отдельный термин, описывающий алкогольное опьянение. Она способна идти (даже на каблуках), и в отличие от обычных алкоголиков, идти практически не шатаясь...

Алкоголизм – болезнь социальная. Но думать, что лавка является центром притяжения абсолютно всех пьющих жителей дома было бы ошибкой. Есть примеры, когда отношение к пьющему внизу «плебсу», не позволяет употреблять с ними спиртные напитки. Маргарита Степановна человек высокого полёта, поэтому опускаться до уровня черни ей не с руки. Она преподаёт французский язык на дому. В школе никогда не работала. В последнее время, правда, дела идут неважно. На репутации не очень хорошо сказывается вчерашний выхлоп и вечные синяки под глазами...

Дети – цветы жизни. Какая жизнь такие и цветы. Было бы странно, если бы у Михи, Люси и их «корешей» не было детей. В конце концов, они формируют ячейки общества не для того, чтобы ограничиваться платонической любовью. Да, с точки зрения времени, проведенного с детьми они неплохие люди. Проблема в месте проведения этого времени. «Лавкоцентричная» жизнь накладывает ограничения на семейный досуг в формате парков, зоопарков, детских площадок и прочих мест интересных детям. Но ребятишки всегда рядом - играют друг с другом...

Трезвая жизнь Ромки-Косяка, не могла продолжаться долго – желание выпить (или даже употребить, если выпить нечего) практически выедало его изнутри. Привычка изменять состояние сознания выработалась у него со школы. Сейчас, когда он здоровый (уже относительно) мужик за 30 это основательно портит ему жизнь. Ситуация усугубляется если есть хоть что-нибудь выпить. Это стопроцентная зависимость, когда человек не может успокоиться, пока в бутылке осталось хотя бы 20 грамм - его святая обязанность их добить...

Естественно, что вся история с Михиным пролётом мимо собеседования не могла не сказаться на Ромке-Косяке. Ромка поставил на карту весь свой и без того скромный профессиональный авторитет (который, надо сказать, ему дорогого стоил). Сколько раз он сам подставлял людей, которые за него просили, а тут он вдруг подставился сам. Причём «накосячил» даже не своими руками. Предстоял серьёзный разговор. Миха был всё на той же скамейке возле подъезда, где вот уже второй день пытался осознать, как же так произошло, и почему счастье, которое было уже в руках, так быстро от него ускользнуло...

После ночи проведённой в салоне Газели, Миха проснулся несвежим. Во-первых, подъём после возлияний для него уже давно не бывает добрым, а во-вторых пораженный алкоголем мозг в процессе забытья коварно перестал давать телу команды выйти по нужде. Были ли среди Михиных алкогольных снов видения о море, юге или просто теплой воде из-под крана сказать сложно. Легко можно сказать только то, что штаны были безнадежно испорчены. Ладно, будет в чём под машину лазить. Хорошо ещё водительское кресло не так сильно пострадало...

С мечтами всегда так – она кажется идеальной на горизонте, но при реальной встрече оказывается, что есть нюансы, неуловимые на расстоянии. Денег, которые были выручены за Люсиного корейца, на новую Газель не хватило. И на «не совсем новую». Только на совсем «неновую». Но всем известно, что старая Газель - машина не убиваемая. Знающие пацаны объяснили Михе, что в конце концов, в ней практически всё можно починить. В данном случае «практически всё» означало «абсолютно всё». От рамы до кабины. О...

Это сейчас матушка Ромки-Косяка стала похожа на несчастную пожилую продавщицу бочкового кваса, с вечно багровым от палящего солнца лицом. Но было время – она была видной, статной, знойной женщиной. Мечтой поэта. Вернее, поэтов, потому как их, после развода со вторым мужем, вокруг разведённой учительницы стала кружиться целая толпа. Все они ей подходили исключительно как временные спутники. Один пьёт слишком много. Другой грубоват. Третий лицом не вышел – связалась с ним только чтобы квартиру получить...

После того как Миха был вынужден уйти из таксистов, отсутствие работы вынудило его завести себе мечту. Появилась она у него очень просто – во время отмечания очередного праздника к их компании присоединился Ромка по кличке «Косяк». Так его звали не только за то, что у него вечно всё не ладилось, но и за то, что он имел пристрастие к веществам, «расширяющим» сознание. Парнем он был более молодым, чем основной масса членов этой алко-компании, так что и уважения особого в глазах «бывалых» он ещё не заслужил...

Миха был приезжим. То ли с юга России, то ли с Украины никто толком не знал. Устроиться на работу с графиком 5/2 было проблематично – образования нет, да и желания спину гнуть в конторе никакого, ведь на отдых останутся только выходные – толком и не выпьешь. На счастье, у его жены - Люси была машина, которую она купила, пока после развода была «сильной независимой женщиной». Да микролитражка, да небольшая, но всё-таки кореец и ход неплохой. По городу - то что надо. И решил Миха устроиться в такси...

Люся живет в нашем доме давно. Со дня сдачи в эксплуатацию. В квартиру они въезжали вместе с матерью и сестрой. Куда делся отец семейства остается только догадываться. Мать с посторонней помощью устроилась в бухгалтерию в местное отделение тогда ещё милиции, и постоянно была на работе. Дочери росли предоставленные сами себе. Сначала старшая водила к себе пацанов. Развлекались как могли. Особенно смешно им было развешивать на дверные ручки соседям использованные контрацептивы. Юмор такой специфический...