AndyCat - Ворчун о будущем

После приступа судомоделизма, когда галеон отплыл на швартовку в школу, интерес к корабликам притих. Зато появился интерес к магнитофонам, музыке, радио и прочему такому. И как всегда, все началось с теории – с книжек, картинок и примеров «вживую», как надо делать, а ка – не стоит совершенно. Была выдана книжка. Недавно пересмотрел – она и сейчас отличная в плане объяснения, как и что в радио работает, самых основ. Обратите внимание на тираж - сочная цифра. Руководствуясь рисунками и мечтой, скрутил первый радиоприемник, буквально на коленке...

В общем, как у всякого обычного мальчугана из обычной школы, в свое время наступали обычные интересы – кружки всякие, собирательства марок и вкладышей от жевательной резинки, что-то спортивное. В этот раз вспомнились мои успехи, если можно так сказать, на ниве технического рукоделия. Вообще, в моем понимании, у каждого паренька, не взирая на его возраст, должно быть увлечение «железками». У всех, понятное дело, железки разные. Велосипед, мотоцикл, дельтаплан, подводная лодка, космический корабль,...

С горной практикой вообще связана масса всяческих историй, событий и приключений. Вот еще одна. Год 1991. Студенты, преподаватели, медсестра, водители и прочее разное прибыло на место ранней ночью, если можно так сказать. Ехали из Хандыги, проскочили пресловутый «Черный прижим» - штука внушительная, серьезная. Крались медленно и поэтому все любопытные могли увидеть внизу, на берегу реки разваленный в хлам Камаз, из окон правой стороны ПАЗика. Половину ночи, до самого утра ставили палатки, потом припали поспать...

Как-то знойным якутским летом, аккурат после первого класса, случилось мне практически официально заработать свои первые деньги. Получается, что дело было в 1977 году. Лето и вправду было жарким. Дом наш был многоподъездным, многоугловым и многоплановым. Чего только не располагалось в нем! И два министерства были, и аптека, и магазинчик, который время от времени менял профиль – то хлебный, то канцелярский, то еще какой. Был еще наркологический пункт с торца и шахматный клуб во дворе. И вот как раз с этим шахматным клубом вся история и получилась...

Значит так – как-то раз решило начальство нашего учебного заведения отправить группу подающих надежду будущих автоматизаторов в помощь сельскому хозяйству. Дело было году в 1985, если мой склероз мне не изменяет, и дело было совершенно обычное. Пункт назначения был со звучным названием «Заветы Ильича». Название немного насторожило. Так вот, приехали мы, человек пятнадцать, и поселило нас правление колхоза в чьем-то брошенном бревенчатом доме. Дом на двух хозяев, проходная дверь на вторую половину была накепко заколочена...

Горная практика, мы примерно в 250 километрах от Хандыги, в направлении к Магадану. Речка Восточная Хандыга, мелкая, по середину бедра, широкая, наверное метров 700 или даже километр, и быстрая. А какая холодная – страсть! И вот собрали, значит, после нескольких дней или недели освоения полевого лагеря, баню. Но так как цивилизация же, то воду в баню положено качать мотопомпой, а не таскать ведрами. Эдак не натаскаешься. Первая партия мытых счастливчиков уже разбрелась по округе, ожидая ужина, а у второй партии встал вопрос с водой, ибо мотопомпа захандрила и перестала заводиться...

Есть у меня один знакомый, учился в свое время в Ростовском-на-Дону Электротехническом техникуме. История про советское распределение после защиты диплома. Знакомый этот учился ни шатко, ни валко, как следует из его вкладыша к диплому. Такой, знаете, крепкий середнячок. Ну раз ты такой, умело учился «на троечку», то поедешь далеко от родных мест, куда распределят. Нужно сказать, что все время учебы жил у родной бабушки, кушал вкусные котлеты и вообще был вполне себе домашний житель. И выпало гражданину заехать в славный город Орел...

Все хорошо, казалось бы. Однако, когда сам до этого был в подчиненных, а тут вдруг назначен рулить и решать, если ты адекватный человек, то ощущения так себе. Ну то есть совершенно не похоже на то, как ожидалось-мечталось. И достался мне по наследству один программист на Delphi. Я потом называл его всегда строго «эмпирический программист». При общении с ним регулярно создавалось впечатление, что я начинаю бредить. Не он, со своими мыслями, а я, в попытках проникнуться очередной его идеей. То, что гражданин писал чудовищный по всем явным и неявным правилам код, это само-собой...