сибиряк

На следующее утро я покидал госпиталь, впереди меня ждала неизвестность, но это почему-то не тревожило, какая-то отрешенность охватила все мое существо. Несколько часов дороги пролетели незаметно, вот уже открылись знакомые ворота. Часть встретила меня странной безлюдностью и тишиной. Я отметился в санчасти и направился в свою казарму. Кругом попадались новые незнакомые люди. Возле тумбочки дневального меня встретил Панков. Он протянул мне руку: - Ну, с возвращением, отпускник. Мне было приятно видеть его, все-таки мужик он был настоящий...

Я не мог уехать, не повидавшись с Таей. Степан был моей единственной возможностью. - Ты что, сдурел? Хотя ладно, спущу на руках через окно, здесь всего лишь второй этаж, но помни, у тебя всего два часа до следующей поверки. Как только стемнело, я благополучно спрыгнул на землю и побежал в сторону столовой, зная, что Тая еще там, заканчивает работу. На кухне уже никого не было, только Тая домывала посуду. -Леша? - удивилась и обрадовалась она, - Как ты здесь оказался, ведь вас закрыли после сегодняшнего? - Я ненадолго, завтра меня отправят отсюда, пришел с тобой попрощаться...

К сожалению, судьба распорядилась иначе. В соседнем корпусе госпиталя правил бал азербайджанец "дедушка" Гейдар, подобрав в свою шайку большую часть тех, кто не принадлежал к титульной нации, то есть к русским. Через пару дней после моего откровенного разговора с Таей наша палата занималась уборкой закрепленной территории возле продовольственных складов. Степан с завскладом, толстым татарином, играли в нарды в его бытовке. Из-за угла появился Гейдар и парочка его приспешников. - Эй, уборщики! Русские как были рабами, так и остались...

Две недели я провел на постельном режиме, потом начал расхаживаться. Кости быстро срастались, и к концу сентября я впервые переступил порог своего корпуса. Высокое голубое небо, неяркое бархатное осеннее солнце и сказочно богатая листва деревьев встретили меня. По двору группами прогуливались пациенты в одинаковых серых больничных одеждах. Неужели судьба дала мне передышку, и пусть на время, но вернула меня к нормальной жизни? Однако вывод был преждевременным: по парку вальяжно расхаживали лишь...

Три месяца прошло, вчерашние новобранцы стали оперяться, и тут началась борьба за лидерство среди своего призыва. Появление паханов и изгоев было закономерным. Прибрав свою постель, я уже собрался пойти умываться, но внезапный оклик Олега Кузнецова остановил меня. - Слушай, заправь мою кровать, - вальяжно произнес он, потягиваясь. Я недоуменно застыл от такой наглости. Последовал резкий удар в грудь - за что, непонятно. Я продолжал молча стоять, тупо уставившись на Олега. В последнее время он...

Внезапно яркий свет электрических ламп ударил с потолка. - Рота подъем! - заорал дежурный сержант. Со всех сторон с кроватей начали вскакивать и спешно одеваться. Мы, прибывшие только вчера, озадаченно приподнялись на своих кроватях. - Так, Панков, до завтрака учить своих вставать, - прогромыхал проходивший мимо старшина роты, огромный лысый мужчина, рядом с которым Панков выглядел словно Давид перед Голиафом. Полтора часа мы вскакивали, одевались, строились, получали втык за недочеты и опять ложились...

Пройдя контрольно-пропускной пункт, мы оказались на плацу перед серым мрачным зданием с колоннами. - Вольно! Ждать здесь, - скомандовал офицер и быстрым шагом направился ко входу в здание. Через 10-15 минут к нам подошли военные с лычками на погонах, сержанты, и стали по фамилиям отбирать себе людей. Невысокий, с большими голубыми глазами сержант по фамилии Панков выкрикнул мою фамилию, и я присоединился к группе ребят, столпившихся возле него. После окончания переклички Панков выстроил "своих" в привычную колонну по двое и повел на территорию части...

- Давай знакомиться, - пробасил голос у меня за спиной, - Сергей, - представился коренастый паренек. - Леша, - ответил я. - Будем служить вместе, - сказал Сергей, протягивая мне руку. Переодевшись и закинув вещи под нижние полки, мы расположились у окна. По вагону прошел с обходом прапорщик. За окном мелькали деревья с молодой нежно-зеленой листвой. - Ты городской? - спросил меня мой новый знакомец. - Да, - ответил я. - А я из деревни, - признался Сергей. - Нас уже неделю, как привезли в военкомат, так что я вроде старослужащий, - пошутил он...

Стояло начало лета 1991 года, все для меня уже было решено, остались последние сутки, и поезд увезет меня с такими же, как я, новобранцами в другую часть страны, с берегов Томи на берега Волги. В последнюю ночь перед отъездом никакие тревожные мысли не помешали мне заснуть, как только голова коснулась подушки, беспечность юности хранила меня от излишних переживаний. Рано утром, лишь солнце стало подниматься из-за коробок многоэтажек, я уже катил в трамвае в военкомат с провизией на три дня, сменным бельем и тягостно-тревожным состоянием оттого, что многое изменится в моей жизни уже навсегда...

В голове у Никиты застучало, ведь он толком не умел плавать, но отказываться было немыслимо, ведь здесь была Светка, которая ему очень нравилась, хоть он в этом и боялся признаться даже самому себе . Серый выстроил участников заплыва у кромки воды, - Светка будет судьей, - сообщил он. По команде мальчики бросились в воду. Никита оттолкнулся от песчаного дна и беспорядочно заработал руками и ногами. Страх, чувство стыда и желание доказать, что он не трус - все это переполняло душу мальчика. И тут случилось чудо, Никита почувствовал, что поплыл, вода понесла его и вот он уже на середине...

При резких изгибах реки образуются так называемые перекаты - участки мелководья с быстрым течением. Там любят резвиться юркие проворные пескари. Стремительное течение, достаточно пловцу предоставить себя его воле, вынесет сразу же на середину реки. Ватага ребят, сжимая в руках удочки, с веселым гиканьем устремилась к одному из таких перекатов в тихий погожий августовский день. В эту шумную веселую компанию удалось затесаться лишь одной даме, рыжей конопатой Светке, сестре Серого - вожака и заводилы...

Мальчик осторожно опустился на стул рядом с единственной кроватью. Мысли, одна мрачнее другой, проплывали в его голове. Остаться без прогулки - это еще ладно, но то, что из-за него будут говорить неприятные вещи родителям, наполняло душу неизбывной тоской. Медленно тянулись часы до вечера. Внезапно в полуоткрытом окне комнаты показалась белобрысая голова Бычка. "Как он это сделал?", - удивился Санька, - "Ведь все-таки второй этаж!". Узник подскочил к окну. - Как ты? - Бычок радостно заморгал белесыми ресницами...