То, что тебя окружает

Члены рода Рюриковичей именовались на Руси князьями. Этот титул был заимствован славянами из какого-то германского языка, вероятно из готского — от слова kuniggs, родственного английскому king, немецкому König, древнескандинавскому konungr. О широте распространения этого титула до прихода Рюрика известно немногое, хотя летописцы и называют князьями некоторых людей из других родов. Титул «великий князь» появился в XII веке и стал активно применяться к концу столетия в связи с разрастанием рода Рюриковичей и возвышением отдельных князей над другими...

История домоногольской Руси современному человеку видится в несколько «рюрикоцентричной» перспективе, на самом же деле ближайшие потомки мифического Рюрика — далеко не единственная семья, которая некогда претендовала на то, чтобы стать династией на Руси. О князях домонгольской Руси известно прежде всего из летописей и других письменных источников, но летописи порой не лишены известной тенденциозности. У их составителей было вполне объяснимое желание, например, выделить, сделать доминирующей лишь...

Как готовили письменные принадлежности и написали письмо на Руси с XI до середины XV века. 1. Сдерите кусок гладкой бересты с березы или аккуратно срежьте ее ножом. 2. Береста сама по себе достаточно эластична, но для улучшения качеств можно подержать ее в кипятке. 3. По возможности отделите с внешней стороны коры тончайшие слои.Можете обрезать лист со всех сторон, чтобы углы были аккуратные и прямые. Впрочем, ничто не мешает вам писать и на необработанном грубом обрывке с ближайшей березы. 4...

Меры предосторожности, опробованные европейцами в Средние века, которые нужно соблюдать, чтобы не заразиться чумой . 1. Если достойные доверия и уважения люди сообщили вам, что на местность, где вы проживаете, надвигается чума, что во многих сопредельных областях уже умерли многие люди, следует принять меры, дабы обеспечить собственную безопасность и безопасность ваших близких. 2. Самое лучшее и надежное средство уберечься от чумы — это оставить городской дом и, забрав семейство, бежать как...

Византийский историк X века Лев Диакон так описывал внешность своего современника — русского князя Святослава Игоревича: «Умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с густыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он хмурым и суровым...

Согласно летописной легенде, Рюрик пришел на Русь из Скандинавии вместе со своими братьями Синеусом и Трувором. Рюрику достался Новгород, Синеусу — Белоозеро, а Трувору — Изборск. Имя Рюрик несомненно восходит к скандинавскому имени Hrærekr. Имена его братьев, по-видимому, несколько искажены, но, предположительно, отражают скандинавские имена Signjótr и Þórvarr. Некоторые исследователи видят в Рюрике Рёрика Ютландского из датской династии Скьёльдунгов, жившего в середине IX века, однако эта версия не подкреплена ничем, кроме тождества имен...

Артистичный Курбе, Мунк в свете рампы, меланхоличный Бёрдслей: какие селфи делали бы великие художники XIX века, будь у них инстаграм Франсиско Гойя. «Автопортрет» (1815) Гойе здесь под 70, он давно оглох, за плечами — несколько жизней, карьера при дворе, политические пертурбации, болезнь и множество портретов, гравюр, фантасмагори­ческих картин. На этом автопортре­те мы видим всклокоченные волосы, усталое, хотя и не очень старое лицо. Гойя снова получает королевские заказы  , но через несколько лет навсегда уедет из Испании во Францию...

Домонгольская Русь — государство в чем-то чрезвычайно открытое, то есть обращенное в своих интересах в самые разные стороны и направления, она достаточно легко налаживала связи и контакты как с Западной Европой, так и с миром Востока. Несомненно при этом, что Русь была полноценной частью европейского мира. Княгиня Ольга, Святослав и Игорь — каждый по-своему, но очень активно контактировал с Византией. Русские князья пускай и вынужденно сперва, но с завидной регулярностью взаимодействовали с кочевниками и,...

Продолжаем рассказывать и незаменимых в быту вещах жителя блокадного Ленинграда... Сто­ляр­ный клей «Пи­ще­вые за­ме­ни­те­ли» — так на­зы­ва­ли все ма­те­ри­алы и ве­щес­тва, ко­то­рые шли в пи­щу в бло­кад­ном Ле­нин­гра­де вмес­то про­дук­тов, — от жмы­ха (ду­ран­ды) до клея, от цел­лю­ло­зы до хвои. В Фи­зи­ко-тех­ни­чес­ком ин­сти­ту­те уче­ные вы­яс­ня­ли, как по­лу­чить пи­ще­вое мас­ло из ла­кок­ра­соч­ных про­дук­тов; в Ле­со­тех­ни­чес­кой ака­де­мии из цел­лю­ло­зы из­вле­ка­ли бел­ко­вые...

Столярный клей, книга о ботве, санки, бидон и другие символы блокады Хлеб­ные кар­точ­ки Кар­точ­ка в бло­кад­ном Ле­нин­гра­де — глав­ный до­ку­мент, ко­то­рый да­вал пра­во ку­пить про­дук­ты по го­су­дарс­твен­ным це­нам. На листе бу­ма­ги с от­пе­ча­тан­ны­ми та­ло­на­ми бы­ло ука­за­но, сколь­ко грам­мов и ка­ких про­дук­тов мож­но по ним по­лу­чить. В и­юле 1941 го­да по­яв­ле­ние кар­то­чек не выз­ва­ло па­ни­ки: иног­да хлеб по нор­ме не вы­ку­пал­ся пол­ностью. Кру­пы́ в за­ви­си­мос­ти...

Веками убийство святых Бориса и Глеба приписывалось князю Святополку Окаянному. По просьбе Arzamas историк Савва Михеев рассказывает, как изучение шведских легенд и исландских саг позволило распутать детективную историю XI века и предположить, что в смерти Бориса виновен не Святополк, а Ярослав Мудрый. В летописи князь Святополк, правивший Киевом, играет откровенно негативную роль: он вел долгую кровавую вражду с Ярославом Мудрым и заработал прозвище Окаянный — вероятно, за то, что, как считается, подослал убийц к своим братьям Борису, Глебу и Святославу...

Пропагандистский миф против «окопной правды»! Как менялся образ войны и что по этому поводу думали Пастернак, Эренбург, Слуцкий и другие Летом 1945 года Михаил Исаковский, автор популярнейших советских песен 1930–40-х годов (в том числе и знаменитой «Катюши»), написал два стихо­тво­рения. Одно из них — «Прасковья», напечатанное в журнале «Знамя» в 1946 го­ду — произвело огромное впечатление на Александра Твардовского. Поло­жен­­ное на музыку Матвеем Блантером, оно стало самой горькой из со­вет­ских песен о войне...