Байки из-под Вантового моста

На Садовой улице есть дом с невезучими барышнями. То один их обидит, то другой. То им носик отобьют, то губы накрасят насильственно, то слезы нарисуют. Конечно, барышни - это все лишь горельеф, но все равно нельзя же с ними так! Полуофициально считается, что симпатичные женские головки на обоих фасадах дома 25 по улице Садовой (на углах с Мучным и Банковским переулками) — это реклама оптового магазина парфюмерного дома Ралле, арендующего тут помещения. В народе об этом доме ходит совсем другая легенда — мол, публичный дом там был на верхних этажах, а девочки туда зазывали...

Когда я бегаю по городу, то непременно обращаю внимание не только на старое, но и на новое - встроенные в существующий ряд домов современные здания. Иногда радуюсь, как удачно встало, совсем не диссонирует. Иногда огорчаюсь, какую гадость построили. Иногда же испытываю сложные чувства, которые не всегда могу описать словами. Во время короткой прогулки по Пескам дело пошло по третьему варианту: на углу Конной и Перекупного я в последний раз не на бреющем полете была так давно, что даже и не помню, что тогда стояло на том участке...

Еще лет двадцать тому назад этот дом был в состоянии «увижу — плачу», а теперь не стал ни на грош лучше, похоже. В Перекупном переулке стоит одно из самых красивых зданий эпохи модерна, но я даже не знаю, можно ли его восстановить или уже только оставить умирать. И очень не хочется, чтобы пришли как-бы-реставраторы и сделали новодел по мотивам. Собственный дом архитектора Федора Лумберга удивительно не похож даже на своих братьев по стилю. Ар нуво и югендстиль, немножко готики (ага, я к ней неравнодушна) и много растительных мотивов...

На углу Херсонской улицы и Перекупного переулка я всегда любовалась домом архитектора Карла Шмидта. Шмидт, кстати, построил нежно любимый мною особняк Тиса на Съезжинской и Александровский женский приют и особняк Форостовского (4-я линия) на Васильевском острове. Его бабуля по материнской линии была урожденная Фаберже, поэтому внучка взяли на работу в контору двоюродного дедушки и доверили строить дом Фаберже на Большой Морской. Любил и практиковал кирпичный стиль, отлично выступил и в модерне. Поскольку немецкие корни его были весьма сильны — уважал готику...

Примерно через 20 лет после того, как я переселилась с Песков в Купчино, узнала, что в треугольнике Бакунина — Полтавская — Невский не много домов, а один. Начнем издалека: в этом районе жилье строили не очень охотно, а вот лавки и торговые ряды — за милую душу. Рядом были пристани на Неве, Охтенский перевоз, склады понастроили, чего бы не торговать-то. В конце XVIII века прежний владелец участка, который нас интересует, бывший генерал-губернатор Санкт-Петербургской губернии Архаров... Тут мы вспомним,...

«Я начал жизнь в трущобах городских...» — это почти что про меня. Родилась и до 18 лет росла в том районе города, который называется ГДР (Гражданка дальше ручья), в окружении типовых зданий и аэродинамических труб между ними. В центр меня сначала возили в Малый театр оперы и балета, потом сама стала ездить во Дворец пионеров, в школу на Васильевском острове, потом в институт, а там и переехала в Пески. С тех пор они для меня один из лучших и интереснейших районов, а любовь к городу перешла во вторую стадию, уже тогда весьма запущенную и осложненную...

Я заметила, что в любви к Петербургу люди обычно проходят несколько стадий. Особенно это видно у постоянных туристов, но и у коренных тоже присутствует. Стадия первая, назовем ее ранней: любим парадную часть города, наиболее распространенные туристические «открытки» — Эрмитаж, Стрелку, силуэт Петропавловской крепости, Петродворец и прочие виды и дали. Лелеем в душе светлый образ белых ночей, восторженно ахаем на разводе мостов. Об остальном просто речи нет. Петербург Пушкина. Классицизм. Стадия вторая,...