НКС

В детстве у меня был пес. Огромный такой алабай, бежевый с коричневыми пятнами. Из воспоминаний о нем остался черный влажный нос, который он тыкал мне в руки, положив голову на колени. Гладьте его типа. Он оглушительно гавкал на любого проходящего мимо нашей двери в подъезде и заискивающе оглядывался на хозяев, типа смотрите, я защищаю, я молодец, со мной не пропадете. Собакен преданно любил всех нас. Вываливая язык, мчал на всех парах по полю, сшибая отца с ног, повизгивая от радости на прогулках. Скулил, если мама закрывалась надолго в ванной. Выпрашивал у нас с братом вкусняхи, хотя прекрасно знал, что ему нельзя сладкое...

Оказывается, то, что делает нас людьми — вовсе не особый код в молекулах ДНК и не способность размышлять. Это, конечно, тоже важно, но только идя по заснеженной дороге, когда следы заметает так быстро, что найти кого-то почти невозможно, понимаешь: главное в нас — страх кого-то потерять. Вещи мы тоже терять боимся. Скупаем дорогие сумки и кошельки, кладем в них новенькие телефоны, а потом прижимаем поближе к себе. Постоянно оглядываемся: вдруг ключи или наушники оставили? А еще храним всякие безделушки и не очень, оставшиеся на память от людей, что когда-то были дороги. Для нас их имена давно...

Мне восемнадцать. Очень хочется сдохнуть. То ли чётров пубертат, то ли какой-то кризис — вообще не пойму, честное слово. Но я не собираюсь. Сильный, как Польша, стойкий, как Гондурас. Жить так, правда, очень сложно. То и дело мечтаешь как малолетний мальчишка, взгляды на острые предметы и дешевые таблетки от простуды. На самом деле, дефектное желание сдохнуть засажено где-то глубоко внутри то ли генетикой, то ли детской травмой, когда мать сказала, что все люди умирают. «Раз умирают, — думал я тогда, — какая разница, когда? Если маршрут ни к чему не приведет, то зачем его проходить?» Ну и тупым же я был ребенком...

Поглаживая мягкого кота, я упёрся взглядом в черное стекло. Чёрное от неба, что разлилось за ним в бескрайней пустоши ночи. Кот урчит, нарушая тишину вокруг, а я пытаюсь вспомнить, как меня зовут. Может, Дима? * Парень двадцати лет улыбается с фотографии. Рядом с ним стоит его друг, в руках которого страйкбольная винтовка. Недавно закончился дружеский бой, победителем из которого вышел как раз друг. Но для улыбчивого парня нет разницы, кому достанется победа. Он давно понял, как победить в главной игре. С обратной стороны фотография подписана: “от Димона на 25 лет”. * Из соседней комнаты выходит жена и нежно обнимает меня...

Бывало ли когда-нибудь у тебя такое чувство, словно всё не так, как надо? Словно всё случилось диаметрально противоположно тому, как ты хотел? Будто ты оказался совсем не на своём месте? Это ненавязчивое чувство растёт с каждым днём... Поначалу ты не замечаешь, живёшь с этим, радуешься, любуешься пейзажем за окном или пейзажем на стене. Но вскоре случается такой момент, словно ты переходишь дорогу на красный не заметив грузовик. И это чувство заполняет всего тебя, пока ты заполняешь стакан дешёвым виски. Заполняет каждую клеточку твоего тела, и ты не в силах что-либо делать, откидываешься на кровати, залипая в потолок под бессмысленно-печальную музыку...

— Может, опять вызвать проститутку? С такими мыслями я ввалился в дом, как обычно, усталый и выпивший. Сегодня среда, это значит, до пятницы ещё целых два дня. Как ни крути — эта новость меня совершенно не радовала. Если я умудрился так устать к среде, что захотел вызвать проституток на два дня раньше обычного, значит, в жизни точно нужно что-то менять. А менять то, собственно, нечего. Моя жизнь настолько проста и примитивна, что малейшие изменения либо ухудшат моё состояние, либо вообще запрещены законом. С утра я встаю на работу — в офисное здание где-то в промзоне. До сих пор не могу понять,...

Иногда живешь себе, живешь, а потом тебя накрывает, как будто колпаком. И сразу нет ни сил, ни вдохновения, ни вообще чего либо, что нас от животных отличает. Кто-то говорит, что его “захлопнуло”, кто-то — что пришли апатия и безразличие. А кто-то вообще ничего не говорит, лежит себе молча да смотрит в потолок. Лучших времен ждет. Они, эти лучшие времена, видимо, в дороге потерялись. Остановились перекусить или испугались изменчивой погоды. А мы потихоньку страдаем да все жалуемся на судьбу. Потому как думаем, что “потом сделаем”, “потом решим”, а оказывается, что потом времени все-таки не хватает и решать уже ничего не надо...