Колай Мартын

Цветы! Цветы моей груди навстречу лёгким пьедесталам летят метелями сквозь старый, исхлёстанный снегами мир. Цветы летят к твоим мечтам, к твоим прелестным, нежным формам цветов твоих нерукотворных, прижатых к трепетным сердцам. Цветы летят сквозь лёд и мглу навстречу солнечному свету, не жаркое земное лето рождая в зимнем холоду...

Кондор реет над Землёю в белом свете в звёздном прахе. Распростёр свои объятия счастью жилистой Земли. Кондор в ясном поднебесье, на небесной ясной плахе под недвижными звездами в тропопаузе парит. Он не думает о боли, он не думает о счастье, он не думает о жизни, распростёртой перед ним под его крылами в тени его лютой, мёртвой власти. Кондор смотрит в ясный Космос и окрест живой Земли. Восходящие потоки держат тёплым, сильным вдохом под границей атмосферы, у обрыва звёздных бездн ледяную глыбу праха и не слышный с Земли грохот остаётся подражанием музыки далёких звёзд. Кондор реет над Землёю в ледяной небесной жизни...

Кальпы мирных богов холодного, жгучего мрака не называют никак то, что рождают в себе потоками хладных небес, потоками звёздного праха и бьют, что есть божеских сил по вечности и по Земле. Чувствами всех нерождённых, наполнивших каждую душу единым и неделимым космосом мигов и кальп. Трепетом непостижимым Космос рождает и сушит слизь, оживлённую цветом, одушевлённую грязь. Недвижимая, вечная суть всеживого, всесущего йяаса защищает от вечного мрака одушевлённую слизь...

Прохладное начало прошедших райских душ оставляет чистый, хрупкий, снежный след. Множество сердечных, тёплых, нежных дружб летают над Землёй, как первый робкий снег. Хрупкими лучами ледяных сердец льнут и прилипают к обветренным щекам, признаются тёплой, безформенной воде в самых лучших чувствах. А зимние ветра сдувают испарившейся результат любви, поднимают к небу, в леденящий хлад...

Март! Март! Недвижная вода овладевает бездорожьем. И ветер леденящей дрожью пронзает льдистые снега. Март! Март! Сырая марь наполнила умы и воздух. И свет холодной грудью звёздной стоит за солнечный январь. Март! Март! Заветная надежда безплодных, вымерзших земель, прижавшихся щекой своей к теплу космического сердца...

Февраль! Рассерженный ребёнок играл снегами и людьми, упал снегами и костьми сквозь бездну облачных пелёнок в объятия ненаглядных войск, дисциплинированных йяасом, представшим в образе прекрасных огней животворящих звёзд. Февраль! Влюбляющийя в Солнце! Смотрящий свою игру в людскую вымерзшую мглу, забывшую о йяасе звёздном...

В труднодоступные места ушли архары и архаты. В горах, рождённых мукой тла, нет места для ничтожной славы созданных в тёмные века тел без идейного сознания. Архаты жили на камнях для голых, трепетных мечтаний поднявшихся до ледников, чуть выше узких троп архаров. На голом льду своих умов архаты не создали храмов, чтобы укрыть свои тела от сердца любящей планеты...

Разошлася грусть-кручина по туманам и годам. Над землёю крик утиный летит к русским городам. Ах, ты, звёздная дорога. Ах, ты, пыльная купель. Наша светлая подмога, - снегири, да коростель. Сколько лет по белу свету ходят пыль, да горький дым. Нет ни знака, не ответа от потерянной судьбы. Ах, ты, пыльная дорога. Ах, ты, Солнечна купель. Наша светлая подмога, - снегири, да коростель. И над русскими полями, над оставленной землёй, захлебнувшись голосами, утки слились с вышиной...

Дети растерзанных лет, разграбленных десятилетий оставили свой зыбкий след в рифмованной музыке песен. Рёву бушующих струн, грохочущей радости ветра подставили лица и грудь ударами детского сердца. Воздухом песенных рифм сшивали куски и границы разгромленного организма в единый и светлый порыв. Воздух исчезнувших...

Сине небо, ясно Солнце, день морозный и земной превращает чьи-то слёзы в иней светло золотой. И сверкают по деревьям, по сугробам, по ветвям чьи-то светлые мгновение, улетевшие к богам. И остался нам подарок, - холод всемогущих бездн, обмакнувшийся снегами в наш земной, мирской удел.

Рождаются дети в здоровье и в счастье, в присутствии светлых начал единого мира, движением свастик создавшего Млечный причал. Рождаются дети, зачатые в ясном, трезвом, холодном уме, создавшем Вселенную в вечном пространстве и жизнь на летящей Земле. Рождаются дети для жизни в присветлом и горьнем родимом краю пространства, прожившего кальпы и лета в одной из мелькнувших секунд...

Ближайшая звезда, горячая начало светлых и приятных, желанных тёплых чувств. И где бы не жили, нас по утрам встречала горячая улыбка, снимающая груз неясных и невнятных, ничтожных помутнений земной усердной жизни, созданной людьми по буквам и законам тьмы постановлений, не совместимых с жизнью солнечной сурьи. Подняв ладони к Солнцу, открыв...