Крупицы Логоса

Open space. Штрих-кодом дресс-код – иссиня-черный пиджак, белоснежная сорочка, галстук. Сент-Эндрю, Кельвин, винздорский узел - на каждый день недели свой. И лишь бессменно - гладковыбритый подбородок и не моргающий взгляд. Универсальный солдат, совершенный чат-бот, явленный Perpetuum Mobile. 24/7 онлайн, в зоне доступа, на пределе. Мастер механической эмпатии, гуру медитации для офисных хомячков, мастер спорта по agile, чемпион корпоративного UFC: тейкдауны слияний и поглощений, ночные бдения за...

Бездорожье. Беспутье. Блуд. Бунт. Бездна. И даже если голову запрокинуть вверх и долго смотреть на небесную твердь в поиске хоть какой-то звезды - идти некуда, да и как ориентироваться по этим микроскопическим зияющим оспинкам, мы не помним, а дети наши и не знают вовсе, и в школах их не учат этому. Как прежде говорили великие, что так и остались не услышанными: «Если долго смотреть на бездну, бездна начнет смотреть на тебя». Беспутье растет, ширится, пожирает логику асфальта. Клокочет. И то и дело тут и там, как воспаленные лимфа узлы набухают кочки, разверзаются ямы и овраги...

Авось – известный представитель русского фольклора. Низкорослый, крепкий, коренастый мужик недюжинной силы, в сединах толстовской бороды, которого копошатся мухи-злободневки и рыжие муравьи-блоггеры. Во взоре его - сингулярность, будто дно черной дыры, и потому лучше не встречаться с ним взглядом. Имя его поминают всуе, хотя сам он не особенно словоохотлив, а в молчании своем хранит все афоризмы житейской мудрости. Он не совершал подвигов, воспетых в мифах или былинах, не вычищал авгиевых конюшен, не гонялся за золотым руном, не выходил на смертный бой с чудом-юдом на Калиновом мосту...

Задворки цивилизации. Осколки империи. Спальные районы. Сталинки, хрущевки, панельки. Многоквартирные зиккураты в ярких лучах июньского заходящего солнца. Километры книжных полок, чайные сервизы в сервантах, кнопочные телефоны и в окнах деревянные рамы. Словно бы драйверы диджитализации еще не были внедрены в этот кластер аналогового пространства. Вавилон-тауэр, недостроенный стадион, троллейбусное депо, трамвайное депо. В этом городе нет метро. Трубы, провода, шлаковата, окурки и шелуха семян подсолнечника...

Сети социальные, нейронные, рыболовные. Снасти ловцов человеков. Синий кит на раскаленном добела песке - полуденный зной и помутненное сознание, запекшиеся губы и остекленевший взгляд. А каждый следующий глоток воздуха обжигает все сильнее и сильнее, как каждый следующий клик, что уводит куда-то за горизонт, как каждый следующий твит и каждый следующий пост, сплетенные в сеть, тугую петлю новостной ленты. И сил, чтобы разорвать ее вряд ли уже хватит, а любое неверное движение только запутает еще больше...

Турбулентность. Энтропия. Хаос. Суетны и лукавы дни, суетны и лукавы блоги. На житейском море девятибалльный шторм и шхуны, как щепки, в пустынях изобилия песчаные бури, и аскеты ладонями закрывают глаза. А в городе цифровые идолы Гугл и Яндекс завлекают все дальше и дальше в нерукотворные лабиринты, где в общем потоке летим от зеркала к зеркалу, перескакиваем с облако на облако. «Прыг – под землю, скок на облако. Прыг - секунда. Скок – столетие». Так в этой виттовой пляске и несем на заклание пусть ни младенцев, ни агнцев, но время… Пригоршнями песчинки-мгновения в бездонную воронку небытия...

Мы, живущие на равнине, хлебопашцы, лесники, каменотесы, астрологи, оловянные солдатики и платиновые министры, укротители электрического тока и бенгальских тигров, предводители термореактивных пластических и прочих серых безликих масс. Мы, пионеры, жующие сочные яблоки познания и расстреливающие их косточками раскаленный стальной диск солнца, катящийся по шоссе небосвода в сторону волчьей ямы, черной дыры, очередной сингулярной точки, дефолта или чертовых куличек. Туда, где книжное словосочетание...