О многообразии форм

— …Кать, извини, но я боюсь, что не потяну поездку эту, – вздохнула подруга Лиза. – Очень хочется, но у меня вся зарплата за декабрь уже расписана до копейки. Няня, продукты, коммуналка, садик. Следующее поступление не скоро, в связи с праздниками. Хоть бы на жизнь-то хватило… — Слушай, жалко-то как… А может, все-таки придумаешь что-нибудь? Неужели десятку не выкроишь, Лиз? Ты же алименты получать должна неплохие еще? — Катя, алиментов я не получаю. Точнее, получаю, но сразу отсылаю их назад Толику, бывшему мужу...

— Мам, ты вообще понимаешь, о чём ты меня сейчас просишь? Маргарита сидела на маминой кухне, держа на коленях полуторагодовалую дочку Анечку, которая грызла морковку. — Ну а что такого? — мама пожала плечами мама, стоя у плиты и помешивая фарш на сковородке. — У вас машина, вы всё равно едете в Москву. Место есть. Ну, подвезите Ксюшу. Что, трудно, что ли? Людям надо помогать. Ты же знаешь, что мы с ее мамой дружим не первый год. Она мне в августе уколы ставила, домой приходила, ни копейки с меня не взяла...

— Марин, слушай, я все тебя спросить хочу… Что там у тебя с лечением? Есть сдвиги? – спросила сестра. Марина пожала плечами и аккуратно поставила чашку на блюдце. Сделала грустное лицо – именно такое, какое и должно быть у женщины, которая «уже несколько лет не может забеременеть». — Пока ничего нового, Тань, как видишь. Лечусь. Врач сказала, продолжаем в том же духе. — Ты извини, может, я лезу не в свое дело, конечно. Но ты не думала, что стоит поменять врача? Ну, раз толку нет? У меня подруга,...

— Андрей, ты считаешь, это нормально? Иголки в косяках, подклады какие-то, кресты, зелья? Твоя мать уже с ума сошла, реально. Ты не думаешь, что должен с ней поговорить? Андрей даже не сразу оторвался от телефона. — Свет, ну перестань. Во-первых, далеко не факт, что это именно мама сделала… — А кто, Андрей? Кроме нее, в квартире никто не бывает. А, ну еще детский врач была на днях. Ты же, надеюсь, не думаешь, что это она? — Свет… – поморщился Андрей. – Ты же современный человек. Неужели ты веришь...

— …Ты только жениться на ней не вздумай, сынок! Гуляй, встречайся, живи в свое удовольствие! Думай о себе. Таких Насть у тебя будет еще миллион! Еще и получше найдешь потом. Пользуйся, пока молодой! — Ты что ему такое говоришь вообще, Люд? — Марина ошарашенно смотрела на тетку. Тётя Люда стояла у плиты, помешивала суп. Сын ее, Димка, двоюродный брат Марины, сидел за столом и наворачивал запеченную курицу с картошкой. Димке недавно исполнилось двадцать. Высокий, худой, учится еще, не работает. Живёт с матерью, никуда особо не рвётся...

— …У старшего внука как-то много лет назад ротовирус был сильный, в саду подцепил, предложили госпитализацию, – рассказывала свекровь Галине про дела давно минувших дней. – А Вера, первая жена Витина, уже на сносях была, второго ждали буквально со дня на день. Так Витя с ребенком в больницу лег, говорит, единственный папа там был. Он вообще, надо сказать, к болезням детей относился трепетно. Вникал во все назначения, требовал, чтобы анализы взяли, очень переживал… Галина со свекровью сидели на кухне...

— Ты только не начинай, ладно? — сказала Вика и сразу отвернулась к окну. — Я уже всё узнала и обдумала. Я хочу второго ребёнка. И буду рожать от донора. Ольга даже не сразу поняла, что именно её так выбило из колеи. Слова вроде простые, сказаны спокойным, почти будничным тоном, а внутри как будто что-то резко ухнуло вниз. Они сидели на кухне у Ольгиной сестры Вики, за маленьким столом, где едва помещались две кружки и тарелка с печеньем. В соседней комнате играла шестилетняя Катя, напевая себе под нос...

— Юль, привет, ты дома уже? А я зарплату получил сегодня, представляешь? Хотя раньше понедельника не ждал. Вот, заехал, продуктов купил! Муж гордо поставил на стол три больших пакета – из не самого бюджетного супермаркета. Мясо, сыр, недешевые фрукты, оливки, грибы, бутылочка вина, торт из фирменной кондитерской. В одном из пакетов белел бумажный чек. Юля бегло взлянула на сумму и зажмурилась: семь тысяч рублей! На продукты! Это при том, что дома есть еда: Юля котлет нажарила и суп вчера сварила...

— За тебя у меня душа спокойна, Лерочка, у тебя все нормально. Дети здоровые, муж золотой, работа ненапряжная, из дома. А вот у Лили – все через одно место. Больной ребенок, долги, ипотека, на работе непонятно что творится… Мама сказала это привычным тоном, с тяжелым вздохом. Валерия сидела напротив и чувствовала, как внутри снова поднимается это липкое раздражение. — Да ладно тебе, мам, у Лили тоже все неплохо! – начала она. – На своей работе она сидит уже сто лет и никуда уходить не хочет, ипотеку они платят нормально, да и дочка не такая уж больная...

— Алл, скажи честно. Это правда или нет? Ты живешь со мной только из-за денег? Муж сидел в прихожей на банкетке, даже не разуваясь. Куртка расстёгнута, лицо серое, глаза какие-то чужие. — С чего ты взял? Кто тебе сказал такое? — машинально спросила Алла, хотя внутри уже всё похолодело. — Да какая разница, кто сказал. Сказали… Он произнес это без крика. Ровно. И именно это было страшнее всего. Алла хотела что-то ответить, открыла было рот, но говорить было нечего. Она действительно такое говорила...

— Мам, давай без этого, а? Я уже всё тебе сказал. Дашке вашей я ничего не должен. Это не моя ответственность… Сын говорил спокойно, почти вежливо, но именно это спокойствие Ларису и выводило из себя. Он стоял в прихожей, уже в куртке, покручивал ключи от машины в руке. Лариса даже не сразу нашлась, что ответить. Хотелось крикнуть, стукнуть ладонью по столу, напомнить, как всё было. Может быть, тогда у сына проснется совесть? Но вместо этого она только выдохнула: — Вань, ты правда так считаешь? Сергей, так-то, тебе тоже не должен...

— Лид, ты даже не думай, — резко сказала подруга в трубку. — Вот просто сразу нет. У твоей Анастасии Павловны есть сын. Пусть он и решает ее проблемы. А то, знаешь, посадить на шею легко… Сейчас она ногу сломала, ладно, нога срастется, может быть. А завтра ее деменция шарахнет. Или инсульт какой-нибудь. И что, опять ты будешь обязана ее взять и лечить? А там ведь месяцем не обойдешься. Бабке семьдесят два года, между прочим. Так что…не создавай прецедент! Лидия стояла у окна, смотрела, как во дворе играет на площадке ребятня, и молчала...