Глеб Борисыч

Когда речь заходит, к примеру, про капсульный гардероб, я сразу оживляюсь. Могу, что называется, поддержать беседу, потому что мой гардероб сугубо капсульный и даже немного больше. У меня целых две капсулы — одна на лето, а вторая — на остальные девять месяцев. Так и говорю всем: кофта с капюшоном, штаны, кроссовки, нигде не дует, не сквозит, настоящая капсула! Если дождь — надеваю поверх рыболовную куртку, чтобы она дополнительно защищала от сырости и завистливых взглядов других петербуржцев, которые забыли свои куртки дома и теперь вынуждены ходить в мокрых капсулах до вечера...

Как-то в 2008 году ко мне подошёл старший коллега по работе и предложить выйти с ним покурить, а заодно в отдельную логистическую компанию. Посулил зарплату побольше и радужные карьерные перспективы. Ну ладно, перспективы не предлагал, только зарплату. И я согласился покинуть «Транспортную логистику СПб» с ее золочёной лестницей и пятиметровыми потолками ради лучшего будущего. Лучшее будущее с особенностями ждало меня на Розенштрассе... на улице Розенштейна в одном из корпусов завода «Красный Треугольник»...

Вторая неделя сентября, родительский чат в детском садике похож на окопы Первой мировой. Стоны, уныние, ядовитый дым над мертвым пейзажем. «Лиза завтра не придет», «Полина не придет», «Настя села на больничный», «Виктории не будет», «Осторожно, огнеметчики», «Миша уходит на больничный». «Интересно, кто-нибудь из ребят завтра дойдет до сада?». Нет, после вчерашней атаки из нашего взвода никого не осталось. Боль и сопли сочатся из каждого сообщения. Я тут иронизирую, потому что мы вырвали Артём Глебыча из этой мясорубки и уехали в отпуск...

Я иногда собираю вместе несколько заметок, объединенных одной темой. Сегодня тема очень важна. Это еда. Ну потому что еда — это важно, чего тут ещё добавить. Потом меня, конечно, поймали и наказали. Не помню, сколько мне было лет, когда я стащил из холодильника банку сгущенки. Проковырял в крышке дырку каким-то не предназначенным этого предметом, выпил несколько глотков и спрятал банку у ножки дивана, в пыльном углу. Но секреты всегда открываются. Любая тайна — как шар, брошенный с высоты на пружинистую сетку батута...

Я как могу пропускаю новости с Шаманом — или, точнее, с Шаманом-и-Мизулиной, потому что они теперь слиплись, как подтаявшие пельмени — но все равно их вижу. Сегодня вот Шаман подарил Мизулиной политическую партию. И назвал её «Мы». Естественно, записал под это дело видосик. Шаман с прической первоклассника — он кое-как зачесал вперед то, что до этого было долго зачесано назад и вверх — и в пиджаке стоит, цитата, «в этом замечательном р-р-русском лесу» и предвкушает, как он будет искушать и так уже изрядно искушенную свою Икатерину...