Вадим Ширяев

С годами время перестаёт течь — оно летит, как будто разгоняется с горы… Тридцать пять — это не просто цифра, а невидимый рубеж, после которого мир как будто уменьшается, а дни становятся быстрыми и похожими друг на друга, как проезжающие мимо тебя на железнодорожном переезде вагоны плацкартного поезда. Раньше дороги казались бесконечными, города — далёкими, а будущее — неторопливым, как та небольшая речка, которая брала начало с первой Краснянской плотины в нашем селе, а потом впадала в гусятник (так мы его называли) и там словно останавливалась. Теперь же всё иначе, и теперь мечты догоняют тебя сзади, шепча: «Ну что, ты успел?». Ты больше не в погоне за мечтами, теперь они не могут за тобой поспеть, а ты всего лишь изредка оглядываешься назад, чтобы вспомнить хоть на мгновение то, о чём ты когда-то мечтал. Мир становится маленьким — не потому, что он изменился, а потому, что ты наконец разглядел его истинные масштабы. В детстве всё казалось огромным, потому что ты был мал; теперь же ты вырос, а горизонты, увы, не раздвинулись — они лишь обрели чёткие, почти осязаемые границы. Те самые дороги, что раньше тебе казались бескрайними, теперь помечаются в навигаторе как «3 часа 14 минут». Но странное дело — чем короче становятся расстояния, тем больше ценишь моменты между пунктами: молчаливые часы за рулём, когда можно просто подумать или позвонить самым близким тебе людям. Самое странное — ты не жалеешь. Ты просто чувствуешь. Острее, глубже, иногда — больнее, гораздо больнее, чем раньше. И это уже не физическая боль, физическая боль тебе уже не так страшна, ведь мы привыкаем к тому, что у нас что-то болит, и с годами просто живём с этим, не предавая значения. Жизнь уже не обещает тебе ничего, она напоминает: «Всё, что у тебя есть, — это сейчас». И ты бежишь, ловишь моменты, торопишься — не потому, что боишься опоздать, а потому, что научился ценить скорость, с которой твоя жизнь проходит.

В детстве было много моментов, которые сейчас вызывают улыбку и тепло. Тогда они казались катастрофами, а теперь — самыми дорогими воспоминаниями. Помню, как зимой перед школой мама проверяла, тепло ли я одет. Она настаивала: «Надевай подштанники под штаны». Я, почти взрослый (по моим тогдашним меркам), возмущался: «Да я не маленький!» Но мама была непреклонна. В итоге я надевал неудобные подштанники с резинками, которые постоянно сползали. А как забыть случай, когда штанина на велосипеде наматывалась на звёздочку? Летишь с горы, нога застревает, и через секунду ты уже не едешь, а бежишь рядом с велосипедом. Прямо на глазах у родителей моей первой симпатии. Велосипед — в кусты, я — следом, лицо — красное как помидор. Или вот: обещал позвонить девочке из группы в универе, а на телефоне — нет денег. Набираешь номер — «Маячок». Стоишь, сжимаешь трубку и думаешь: «Ну почему я не пополнил счёт?» А дворовый футбол? Ты — капитан, команда проигрывает 10:0, но друзья утешают: «Вас засудили». И ты киваешь, хотя знаешь, что судьи и не было. Стыдно было забыть текст на школьном концерте. Стыдно приходить домой в майке, по которой можно точно сказать, что ты ел. Стыдно в 23 года прятать сигареты в подъезде, как будто тебе не двадцать три, а тринадцать. Но знаете что? Теперь эти моменты кажутся родными. Да, смешными и нелепыми, но без них детство и юность не были бы такими настоящими. А какие «стыдные» истории вспоминаете вы? Те, над которыми можно посмеяться, но тогда казалось, что всё, конец света.

В старших классах нашей школы у нас был предмет «Основы Православной Культуры». Он обычно проводился 6 или 7 уроком, и многие ребята его пропускали, возможно, потому что не были крещены. Однако все должны были присутствовать на этом уроке, и нам даже ставили оценки. Однажды и меня охватило желание пропустить этот урок. Был конец перемены, и я зашел в раздевалку, чтобы одеться. Дело происходило зимой, и я стал надевать куртку. В это время мимо раздевалки проходил преподаватель, который вел этот урок. В раздевалке было окошко, через которое было видно, кто идет по коридору. В раздевалке было две вешалки, как в обычных гардеробах, чтобы повесить куртку за петельку. Они стояли на ножках, и их можно было двигать по помещению. В школе уже почти никого не было, поэтому в раздевалке висело всего около десяти курток, может быть, меньше. На одной из вешалок, которая стояла у стены с окном, курток не было. А на той, что у противоположной стены от окна, висели все эти куртки. Они были развешаны не в ряд, а вразброс по всей длине вешалки, расстояние между ними было большим. В самом углу висела длинная куртка или пальто, точно не помню. Понимая, что меня могут заметить, я решил спрятаться, встав за вешалку и отодвинув её от стены в том месте, где висела длинная куртка. Однако я не учел, что от пола до начала куртки (ее нижней части) было примерно 50 сантиметров. То есть я спрятался, но моя обувь и ноги до колен были видны. Я услышал, как открывается дверь. Каблучки сделали «цок-цок» два раза. Преподаватель открыл дверь, зашел, сделал шаг вперед и сразу же меня увидел. Я стоял и надеялся, что мне повезет и меня не заметят. И вот, «цок-цок» каблучков… и тишина. Помню, было тихо, хоть и перемена, но в школе уже почти не было людей. Тишина длилась секунды три… — Я тебя вижу… — сказал преподаватель. Я молчал и не двигался, веря в чудо. Вдруг кто-то еще прячется тут также, как я, и это ему, а не мне было сказано. Но мои мечты развеялись, когда я вновь услышал голос: — Ширяев… я тебя вижу. — Да блин… — прошептал я. — Побойся бога… — сказал преподаватель. — Я, блин, сказал… — добавил я, и мы пошли на урок православной культуры.

Возраст делает своё дело. 20 лет назад я не задумывался о том, что было раньше, меня больше беспокоило то, что будет впереди. А с возрастом, с каждым прожитым годом, внутри тебя, в голове, всё больше мыслей о прошедшем, это, несомненно, влияние опыта и событий за плечами человека. Не может же 11-летний мальчонок, подперев голову рукой, размышлять «о былом». Нет. Это было бы очень странно. Вообще первичная моя мысль была о другом. На моём телефоне заканчивается память. 128 гигабайт. Скажи мне это в 2008-ом. Sony Ericsson K750 и флешка на 64 МБ, забитая сжатыми до 128 kb/s треками, не заставляла меня переживать о покупке нового телефона. Она заставляла переживать о том, что я, дурак, не сжал до 64 kb/s. А купить новый телефон мне даже в голову не приходило, это глупость какая-то. Теперь всё иначе. То ли менее душевно, то ли более масштабно.