Елена Вольдар

Я быстро шла по Карла Маркса — центральной улице Хабаровска. Птицы, сидя на деревьях вдоль дорог, едва слышимо щебетали, переглядывались и с удивлением смотрели вниз, на меня.  Я была единственным человеком на улице. Я осмотрелась. Кругом не было ни души. Ни одной машины, ни одного пешехода. Тишина. Город с населением в шестьсот тысяч человек словно вымер за одну ночь. Я никогда прежде не видела такого.  Нет, это был не сон. И не апокалипсис.  Я взглянула на часы — пять утра. Рассвет.  Это был июнь, летняя сессия...

Однажды на классическом скоростном медосмотре в бюджетном учреждении я увидела приветливого офтальмолога в очках. Ещё сверху на голове у неё были… солнцезащитные очки. И в кабинете висело много плакатов о работе зрительной системы. Несмотря на то, что у всех врачей были жёсткие ограничения по времени, работа протекала в стрессе и смена пациентов напоминала конвейер, офтальмолог, невзирая на условия, стала кропотливо подбирать для одной из пациенток линзы для очков и собирать анамнез. Выяснилось, что у этой пациентки были серьёзные проблемы со зрением...

Витиеватые линии, которые не в силах расшифровать даже фармаколог, непонятные иероглифы вместо букв в рецепте, «азбука врачей» — извечные предметы шуток и обсуждений. Когда я училась в школе, многие говорили, что я красиво пишу. Одна учительница даже размещала на выставке тетрадей мои работы. Поэтому я шла в медицинский университет с твердой уверенностью, что мой почерк никогда не станет похож на «врачебные каракули». И вот что произошло на самом деле: Да... Забавно и грустно... Но что произошло?...