Елена Лихач

Не секрет, что Борис Пастернак пользовался популярностью у слабого пола. Многие из-за этого проливали "крокодильи" слёзы. Видный, благородный, с восточной внешностью, таившей нотку жестокости, в своей лирике он не боялся глубокой страсти, был влюбчивым и, возможно, не мог писать без флёра романтики, лёгкого, яркого, дарящего крылья, но обязательно нового. О его романтических приключениях догадывались все, он особо-то и не скрывал. Друзья, коллеги-литераторы, жёны.  Ахматова говорила, что у Пастернака...

Отношения Марины Цветаевой с будущим мужем Сергеем Эфроном, изначально были, как в красивом романе с ароматом мистики. Он был моложе на год и невероятно красив. Их связали необыкновенные чувства, которые, казалось, были залогом отношений на всю оставшуюся жизнь. Тогда Цветаева задумала что, если Сергей найдет и принесёт ей сердолик – обязательно выйдет за него замуж. И по какому-то немыслимому стечению обстоятельств Эфрон на пляже обнаружил именно этот минерал. Она говорила о своём молодом супруге что он очень душевный, глубокий юноша и самый родной человек...

Город весной уютен и свеж. Яблони листья подставят лучам. Зелен мой самый любимый сквер. Время уже прилетать грачам. Окна открыты. Пусть будет сквозняк. Шторы отбросят тепло батарей. Глубже вдохнуть и можно понять. Что лето стоит у дверей...

Когда придёт ко мне полярный лис, И пеленою тьмы укроет нежно, И позовёт туда, где безмятежно Я растворюсь за полотном кулис, Останется ли несколько страниц… В давно забытом, пожелтевшем альманахе?

Клуб разбитых сердец. Может встретимся там. Среди слез и обид. Наши чувства уже не магнит. И на сердце останется шрам. И желанье одно - поскорей все забыть. Я уже не скулю. Через черные ночи в луну. По утрам обнимая подушку. Мы, как книга. Страницу переверну. Наши чувства - пожар. А огонь - не игрушка...

«Развестись, сохранив лицо» – раньше мне казалось, что глупее формулировки и придумать нельзя. И вот, теперь сама стою на эшафоте, и пытаюсь не сделать лишнее движение, рискуя быть заплёванной жёваной морковкой и чужим мнением со стороны милой, но небезопасной публики – родных, друзей и коллег. С другой стороны. Уже давно понятно, как работает институт осуждения: человек, по-настоящему близкий, поймет ситуацию и будет максимально готов помочь. А остальные, пожалуй, пусть шагают лесом. Мы, наконец-то, решили развестись...

Птицы пели вокруг, а мы. Молча слушали шепот волн. Убежать бы от зимы. Убежали и вот. Самолётами через мир. И песок, теплый как заря. Мы такими разными были людьми. Слишком разными, зря. А сейчас так похожи, как облака...

Небо, море и закат. Горы, шапки снега и леса. Мы руками обнимали облака. Часовые не считая пояса. Побывав на разных полюсах. Гладя рыб на дне морских пещер. И тогда ты понимаешь сам. В этом спрятан смысл простых вещей. Перелеты, переезды день за днем...

Мы увиделись под проливным дождем. Кто-то скажет: «Разве может хуже быть». Серым, пасмурным, промозглым днем. Но тот день я не смогу забыть. Сколько лет прошло, менялись города. Переулки, улицы, мосты. Ну а мы все любим, как тогда. Этим чувствам уж не суждено остыть. Мы увиделись под проливным дождем...

Мы смотрели на облака. Пили чай, говорили наперебой. Нас с тобой познакомили горы, снега. Нас с тобой познакомил прибой. И сидя под грозой, под летящей водой. Молча смотрели друг друга в глаза. Ведь мы вместе с тобой… И не важно, что сверху гроза. Сколько писем и книг и исписан дневник...

В нашей семье теперь плюс один. У него — твои голубые глаза. И — это не море холодных льдин. Это – лазурь, васильки, небеса. Губы и ямки на щечках – мои. Счастья хочу для него загадать. Пусть в этом море нашей любви...

Что с горы, что под гору Мне твои стихи. Начиталась досыта Разной чепухи. Что там? Чувства высокие? Эманации как у Летова? Веришь?! Миру по фигу. Да и мне фиолетово.