Дневник Солдата

Наконец-то сегодня в середине дня я добрался к месту назначения, в станицу Ново-Анненскую. Три недели добирался от Харькова! Этот маршрут запомнится нам на всю жизнь. Завтра праздник Октября, но какой это праздник, если вся Родина наша погружена в траур? Собираю в одну кучу своих курсантов, некоторые из которых прибыли сюда уже полмесяца назад. Казачки приголубили их по своим квартирам и... без начальства они здесь сами себе хозяева. Ребятки после боев, ну? Связываюсь с местными властями насчет помещений и обеспечения людей всем необходимым на первое время. Вечером собрал своих орлов на совещание...

Вторые сутки сижу в Лисках, не могу выехать даже при помощи коменданта. На дорогах от бомбежек и скопления эшелонов движение закупорено, на каждой станции скопилось по нескольку эшелонов. Сутолока, шум, крики, слезы, ругань. В середине дня комендант всунул меня в тамбур санитарного поезда. Поезд подолгу стоит на каждой станции, на каждом разъезде...

В полуднях добрались до Острогожска. На окраине города нас остановили два пограничника. Проверили документы, отпустили, указали, где начальство. "Вот куда отодвинулась граница-то наша!" - говорит преподаватель Степин. В кабинете полковника погранвойск отогреваемся, отдыхаем. Здесь услышали скорбную весть - 26 октября, где-то под Каневым убит из засады фашистами писатель Аркадий Гайдар...

Рано утром комендант станции втиснул нас в товарный вагон, и мы отчалили. Отъехали от Алексеевки километров двадцать. Подъезжаем к какому-то разъезду, который бомбят семь стервятников. Вышли из вагонов и смотрим, как бесчинствуют пираты. Как только фашисты улетели, попутно прострочив наш эшелон, троих убили, семерых ранили из числа пассажиров, начальник эшелона объявил нам: "Эшелон дальше не пойдет, так как на разъезде путь выведен из строя, когда починят - неизвестно" ... Мы берем свои чемоданы, сумки, идем пешком до следующей станции. Шли под дождем весь день...

Артиллеристам спасибо! Вчера они помогли нам отремонтировать машину. Часов в десять утра мы снова на волах выволакиваем свои машины. Конюхи уже привыкли перетаскивать наши машины, за каждый раз они получали по кружке спирта. Дождь все льет. И все же мы к вечеру, преодолев километров пятнадцать, добрались до большого села Алексеевки. Здесь - ж. д. станция. Поужинав, мы держим совет. Богомолов решил: утром мы с Богомоловым и семеро преподавателей отправляемся поездом...

Дождь с полночи льет как из ведра, он вообще уже идет с месяц, а сейчас льет особенно. Все кругом раскисло в сплошной кисель, как будто вокруг нас кто-то разлил тысячи цистерн жидкого теста... Ехать надо, но ехать нельзя, да и машину еще не удалось доремонтировать. Вот уж досконально познали мы, что такое воронежская грязь во всей ее красе. Перед вечером, подоткнув полы шинели, я отправился на противоположный конец деревушки к артиллеристам с целью попросить их, чтобы они помогли нам отремонтировать машину. У них есть такой же "Газик". Темнело. Я подхожу к хате, где помещаются командиры артиллерийской части...

В середине дня у нас поломалась машина. Сидели некоторое время, перебрасывались отдельными фразами. Дождь идет по-прежнему. Впереди, с километр в тумане дождя, виднеется какое-то село. Оставляем Федьку с машиной, а мы с Богомоловым, подсучив шинели, идем в село. Кое-как добрались. Идем на конюшню. Там оказалась лишь пара волов. Уговорили старика-конюха на волах притащить нашу поломанную машину в село. Старик начал ломаться, но, когда мы ему пообещали бутылку спирта, в него вселился невероятный энтузиазм. Канистру спирта мы действительно имеем в машине: это Богомолов раздобыл еще где-то в Харькове...

Все та же скучная картина, все та же непролазная дорога, аж записывать ничего не хочется... Горючее - на исходе, а вокруг - ни села, ни воинской части. Поистине, положение наше - хуже губернаторского. К вечеру добрались мы до какого-то хуторка, проехали километров 12. Здесь засела какая-то батарея, и ребятки пережидают дождь. Выпросили Христом-богом у артиллеристов на заправку горючего и масла...

Утро в Уразове. Дождь льет обложной, а мы собираемся в путь-дорогу. До места назначения нам предстоит еще проделать 250 км. Да, когда же мы преодолеем это расстояние, если в сутки проходим 15 - 20 км? В грязи на дороге встречаются застрявшие машины, павшие лошади, бочки и пр. Досада и отчаяние наполняют душу. Мы часто, буквально на руках, вытаскиваем своего "козла" из грязных ухабов, потому облеплены с ног до головы грязью. Ночуем среди дороги в машине мокрые, злые. Стало светать. Лязгая зубами от холода, кое-как завели машину от стартера. Меньше едем, больше буксуем и стоим. По обочине ехать - еще хуже...

Все по той же непролазной грязи, в невероятных трудностях, к вечеру мы добрались до большого села Уразово Курской области, недалеко от ст. Валуйки. Грязь - буквально до пояса. - Мы уже, кажется, въехали в Черноземную область? - часто вставляет свои "шпильки" шофер наш Федька, - А здесь, я слышал, пласт чернозема до трех метров. Чего вы хочете? Располагаемся на ночлег. Подошли двое военных. Ба! капитан Добров. Он сменил меня в должности комиссара 204 батальона связи после Финской войны...

Утром тронулись дальше. Та же дорога, тот же дождь. Не мы едем на машинах, а они на нас. Уже было темно, когда мы добрались до Купянска. На окраине города в одной хатенке расположились Богомолов, шофер и я; в соседней - преподаватели и шоферы. Мы заканчиваем ужин. Послышались звуки моторов в воздухе, и тут же началась бомбежка железнодорожного узла. На станции в это время стояли эшелоны с разным грузом. В одном из эшелонов было три вагона с взрывчаткой. Одна из бомб попала в эти вагоны. Страшный взрыв аж поколебал землю...

Богомолов уехал вчера на "Газике" к новому месту нашей службы, а я, со всем нашим хозяйством и с преподавателями на шести грузовиках, выехал только сейчас, в 12.00 дня. Идет дождь, дорога - адская. Машины часто останавливаются, буксуют. К вечеру еле-еле добрались до Чугуева, где догнали Богомолова. У него поломалась машина, и он с шофером чинит ее...