Денис Го

Джек очнулся в незнакомом месте. Пахло гнилью. А вокруг темнота — хоть глаз вырви. Холод пробирал до костей. Не сказать, чтобы Джек был ошарашен. Скорее — наоборот. Он мало помнил своё прошлое. Как и у большинства, детские воспоминания разбегались, как туман при появлении солнца. Единственное, что Джек помнил, — темнота и прохлада. Так что он оказался в знакомой стихии. Но одно отличалось сильно — здесь было просторно. И он был не один. Вокруг Джека столпились зеваки. — О, новенький подъехал, — крикнул первый...

Ваня проснулся сегодня неожиданно рано. Часы так и настаивали продолжить сладкое путешествие в мир грез, будто шептались между собой: "Ну куда ты, Ваня, спи дальше!" Ваня был профессионалом — если бы в мире проходил чемпионат по сновидениям, он бы не просто занял первое место, а ещё и получил бы золотую медаль за артистизм. Сны у него были не просто сны, а целые спектакли с завязкой, кульминацией и порой даже титрами в конце. Продолжил свой сон Ваня на последнем чекпойнте, так сказать. Это был его проверенный метод — самый простой способ что-то начать...

«Всего одно мгновенье», — подумал Максим и глубоко вдохнул. Он стоял на краю огромного обрыва, и прыжок с него означал бы начало совершенно нового этапа в его жизни. Но почему-то его тело не хотело двигаться. Максима сковала какая-то неведомая сила. Он всем сердцем хотел сделать этот шаг, но столкнулся с неожиданным для себя феноменом. Всю жизнь он делал всё, что задумывал, и у него это прекрасно получалось. Ему казалось, что на его шее висит счастливая золотая монета, которая приносит успех на каждом шагу...

— Смотри, папа, птичка летает! — мальчик указал на небольшого воробья, который метался между деревьями. Папа же был где-то далеко в своих мыслях. — Да-да, сынок... — ответил он. — А почему птицы летают? — Ну как сказать, у них есть крылья, вот они и летают, — ответил папа. — А откуда у них появились крылья? — мальчик смотрел на папу широко раскрытыми глазами. — Они такими вырастают. С давних времён, — папа немного задумался и тихо добавил: — Эволюция. — А что такое эволюция, пап? — Эволюция? Хм...

Когда Жене исполнилось пять лет, в его жизни появился новый друг. Сначала они встречались нечасто, но по мере того, как Женя становился старше, они виделись все больше. Их встречи были наполнены радостью: они играли, рисовали и придумывали свои собственные миры. Постепенно они стали делать все вместе и получали огромное удовольствие от этого. Они росли бок о бок и в какой-то момент стали неразлучными друзьями. Друзья вместе встретили подростковые изменения, желания бунта, секса и свободы. Они вместе образовывались и вместе изучали мир...

Валентина ушла из жизни в восемьдесят четыре года. На её похоронах никого не было. Нет, не потому, что нет родственников и детей. Тому причиной стало её решение и, точнее, её конфликтный характер, из-за которого она часто принимала не самые дружелюбные решения. В семьдесят лет на юбилее Валентина заявила о том, что более не желает видеть никого из членов своей семьи. «Вы меня достали», — сказала Валентина и послала всех на несколько знакомых букв. Именно в этот день рождения она подумала: «Мне семьдесят — теперь буду делать, как душа пожелает»...

Как-то раз я пришел домой и обнаружил, что на столе лежит луковица. Чтобы вы понимали, я жил один, поэтому я понятия не имел, откуда она здесь появилась. Я решил ее не трогать. Через пару дней луковица начала покрываться плесенью. Окей, думаю, сниму первый слой — верхний слой. Я слегка увлекся, и меня потянуло сделать то же самое со следующим. Я заплакал. Нет-нет, меня не растрогала эта ситуация. Скорее, мне даже понравилось. Когда я убрал слой с плесенью, ощущение на кухне изменилось. А заплакал я из-за лука, сомнений нет...

Никита жил совершенно обычной жизнью. Закончил школу, сходил в армию, а после устроился механиком в мастерскую к своему однокласснику. По вечерам он покупал бутылку пива и пачку «Лэйс», и выбирал первый попавшийся фильм. Так продолжалось пару лет. Затем Никита встретил Таню и подумал, что пора бы и семью заводить. Как ни крути, двадцать три уже. Таня тоже особо ничем не выделялась. После девятого класса ушла в кулинарный колледж, а когда окончила, устроилась поваром в детский сад, в котором работала ее мама...

Ему было почти тридцать. Напрягало ли это? Скорее — нет. Он объяснял себе, что ничего страшного в этой цифре нет, и, когда оглядывался назад, понимал: «Я сделал всё, что хотел. Что дальше?» Он может... точнее, у него есть возможность захотеть большего. Но он не понимает — для чего? Раньше он думал, что во вселенной нет конца — она расширяется и расширяется, а значит — в ней не могут окончиться возможности. Но он не учел того, что во всей этой бесконечности могут закончиться желания...