Славные имена

Смешно, горько и возмутительно. Они уходят громко, с пафосом — “всё, я не могу больше жить в этой стране!”. Они размахивают билетами, постят селфи на фоне чужого неба, читают нам лекции про “совесть” и “европейские ценности”. Но каждый месяц на их счета тихо капают рубли — те самые, “грязные”, “постимперские”, заработанные в ненавистной России. Андрей Макаревич*, лидер группы, которая когда-то звучала как голос поколения, теперь звучит как эхо цинизма. Человек, называющий себя “иноагентом поневоле”, с отвращением говорит: “Ничего меня туда не тянет”...

Александра Захарова родилась между занавесом и кулисами — 17 июня 1962 года, в семье, где воздух был пропитан театром. Её отец, Марк Захаров, уже тогда становился фигурой почти мифологической — остроумный, резкий, гениальный, всегда на шаг впереди. Мать, актриса Нина Лапшинова, принадлежала к тому же миру света, репетиций и аплодисментов. В такой атмосфере Александра не могла не заразиться театром — но это не означало, что ей позволено было просто «унаследовать» профессию. Детство прошло среди взрослых разговоров о пьесах, декорациях, ролях...

Его имя долгое время заменяла должность. Он был человеком-тенью, благодаря которому мир выучил слова «Спутник» и «Поехали!». Но прежде чем стать архитектором космической эры, Королёв прошёл через арест, этап и «шарашку». Эта биография — не просто вершина инженерной мысли, а триллер о том, как личный ад становится топливом для национального прорыва. В ней есть свет — мечта о космосе, и тьма — секретность, давление и цена, которую платят люди. Конец 1930-х: подозрение важнее таланта. Следствие, приговор, лагерная рвань — мир, где время измеряется не годами, а выжатыми силами...

Аглаю Тарасову задержали в Домодедово: вейп-картридж с 0,38 г гашишного масла. Возбуждённое дело — контрабанда (ст. 229.1 УК). Суд не посадил под домашний арест, но врубил «запрет определённых действий»: без связи, ночью дома. До 3 ноября. «Холоп-3» пошёл в производство без неё. Сцены — без звезды второй части. Денег — тоже. — Смена сорвана. — Кто платит? — Никто. Все ждут. И вычёркивают. Юристы уже прикинули: при ставках 200 тыс.–1 млн за день и простое 35–40 смен потери — 7–40 млн ₽. И это только съёмки, без рекламы...

Он — «доктор из телевизора», уверенный голос перед камерой, строгий тон в белом халате. Но одна короткая фраза, брошенная им без попытки смягчить остроту, — «Наташа пила, я гулял» — отозвалась громом в чутких стенах гостиной страны. Фраза-спусковой крючок, за которой тянется длинная цепь событий: долгие годы зависимости, выборы на грани приличий, дочь «не от жены» и брак, который не только не рухнул, но — вопреки логике — выжил. Это не исповедь и не панегирик. Это реконструкция: факты, свидетельства, прямые речи...