Военный документ

Курская битва 7 июля, не дожидаясь рассвета, бронированные полчища фашистов снова пошли в атаку при поддержке сотен самолетов штурмовой авиации. И опять разгорелись неравные бои. Десять «тридцатьчетверок» под командованием лейтенантов Бочковского и Бессарабова весь день сдерживали упорные попытки нескольких десятков «тигров» прорвать наши позиции. 49-я танковая бригада Александра Бурды уничтожила за день 65 вражеских танков. Пулеметчик 1-й механизированной бригады Иван Зинченко подорвал противотанковыми...

Ночь на 5 июля 1943 года... Тихо в маленькой деревне Успенов, близ Обояни. Схлынула дневная жара. Спят яблоневые сады. Замер у крыльца часовой. Всем, кто подходит к избе, он говорит: — Тише, командующий спит... Катуков действительно после длинного, утомительного дня лег в постель с надеждой отдохнуть, забыться хотя бы в коротком сне. Но сон не приходит. Он лежит с закрытыми глазами, стараясь отогнать неотвязные мысли, обрывки разговоров, картины виденного за день. И все-таки сон не приходит. Да и может ли уснуть командующий армией накануне сражения? Слишком большая ноша легла на его плечи...

В бригаде я сначала никого из знакомых не застал: в штабе, в политотделе дежурные сообщили: — Все на учениях. Вот тебе и отдых! Через час вернулись, возбужденные, говорливые, и я увиделся со своими друзьями. И пошли рассказы о жизни бригады, о ее людях. Зазвучали новые имена. А как выросли наши ветераны! Рядовые стали командирами взводов и рот, бывшие взводные командуют батальонами. Полковники Никитин и Дынер — в штабе армии. Бывший начальник политотдела Деревянкин — комиссар отдельного танкового корпуса...

Как я ни спешил, а миновать до рассвета переправу через Вислу не успел. Дорога к Висле забита до отказа. По ней идут танки, самоходки, зачехленные «катюши», автомашины с разными грузами. По обочинам шагают пехотинцы. Усталые кони тащат орудия. На «виллисах» и «газиках» спешат к реке командиры. Задремывая и в который уж раз пробуждаясь, вижу одно и то же — серую пелену мелкого дождичка, невысокий соснячок да громыхающую лавину войск. Когда «газик» подъехал к реке, рассвело. Дождь перестал. В небе сквозь быстро уходящие косматые облака синели ясные прогалины, озаряемые первыми лучами солнца...

Наступление продолжалось. Нельзя было давать врагу передышки. Командующий 16-ой армией Рокоссовский создал три подвижные группы для преследования и разгрома противника. Ими командовали генералы М. Е. Катуков, Ф. Г. Ремизов и А. П. Белобородов. Оперативная группа Катукова, в которую кроме 1 -ой гвардейской входили 40-ая отдельная стрелковая бригада, 89-ый отдельный танковый батальон и немного позднее 17-ая танковая бригада, от Нахабино прошла на юг, переправилась в Павловскую слободу через реку Истру и неожиданно появилась 13 декабря за городом Истрой у Волоколамского шоссе...

Мне очень хотелось знать поподробнее о том, как 1-я танковая армия форсировала Вислу. И я решил расспросить об этом одного из самых информированных работников штаба Матвея Тимофеевича Никитина, моего старого знакомого. В сорок первом капитан Никитин в штабе нашей бригады получал первые уроки мужества и овладевал трудной военной профессией оперативного работника. Когда Катуков командовал корпусом, Никитин был у него начальником штаба, а в штабе 1-й танковой армии стал бессменным и незаменимым начальником...

Январь 1945 года. Сырая зима за Вислой... Армия Катукова с 1-го Украинского переброшена на 1-й Белорусский фронт. Командующий им маршал Г. К. Жуков при первой же встрече сказал Катукову: «Знаю вас по прежним боям и специально выпросил вашу армию у Верховного — предстоят решающие дела». Командарм сидит в блиндаже у шаткого столика, накинув на плечи бурку, подаренную кавалеристами под Москвой. Горит железная печурка, почти такая же, как в землянке за Волоколамском. . Сходны, однако, лишь внешние признаки военного быта...

В середине июля 1942 года корпус Катукова занял оборону северо-западнее Воронежа от села Сухая Верейка до правого берега Дона. Корпусу придали 4-ю отдельную стрелковую бригаду. Под Воронежем шли ожесточенные бои. Противнику удалось прорвать оборону советских войск на стыке Брянского и Юго-Западного фронтов и продвинуться на 80 километров. На ликвидацию прорыва были брошены 60-я, 6-я и 63-я армии и 5-я танковая армия генерала А. И. Лизюкова, усиленная 7-м танковым корпусом. Контрудар не имел успеха...

Подпольщики раздобыли немецкую офицерскую форму, изготовили документы, и бывший красный командир стал бравым обер-лейтенантом Фридрихом Генке. Переодевшись, сунув пистолет в карман — в случае чего, он свою жизнь так просто не отдаст, — Иван начал совершать вылазки в город. На него никто и внимания не обращал: Гомель — перевалочный пункт, мало ли тут офицеров, едущих с фронта и на фронт! Привыкая к своему новому обличью, Шилов толкался на вокзале среди солдат и офицеров, прислушивался к разговорам, узнавал обстановку...

После оккупации Гомельщины немецкими захватчиками. Народ встал на защиту своей земли — был создан партизанский отряд «Большевик». И вот первая боевая операция. Федосеенко повел группу к Речицкому шоссе. Посланная накануне разведка доложила: там большое движение вражеских автоколонн. Когда части Красной Армии оставляли Гомель, саперы-красноармейцы взорвали мосты через Сож. Теперь гитлеровцы лишены возможности идти к Чернигову напрямую и вынуждены, теряя время, перебрасывать свои войска кружным путем — на Речицу и Мозырь, а уж потом поворачивать в нужном направлении...

Начало октября 1941 года. Тревожные, опасные дни на дальних подступах к Москве... 4-я танковая бригада спешила к Орлу. В штабном вагоне командир бригады полковник Катуков, склонившись над свежей оперативной картой, раздумывал — что произошло на фронте? Представитель Ставки Верховного Главнокомандования, провожая бригаду в бой, был очень озабочен. Он сообщил о том, что гитлеровцы рвутся к Москве, что фронт прорван, создалось угрожающее положение на шоссе Орел — Тула. — Надо во что бы то ни стало задержать танки Гудериана, — сказал представитель Ставки...

Находясь в одесских катакомбах отряд капитана Бадаева все шире разворачивал разведывательно-диверсионную деятельность. Большое внимание уделялось сбору информации. В штабе донесения перепроверялись, зашифровывались, превращались в листки сводок, которые по рации передавались в Москву, в Центр. 6 ноября 1941 года от Бадаева поступило следующее сообщение: «Установлено, что 7 ноября на аэродром в зоне Седьмой станции Большого Фонтана в 10.00 ожидается приземление большой группы немецких бомбардировщиков...