Боря, стихи, невроз

Снег осел на панели, сжав экспозицию фото. В объятиях серой фланели квартал был задумчив и кроток. Облако красной турбины мерзло в осколочках неба. Пырясь, бубнили витрины, молкли бездомные слепо. Увидел, пока осторожно в окна загадка летела, лежащее обезбоженно тело. Взгляд в небеса устремлен был, пальцы сжаты, как сердце...

Я живой, но как-то странно, в выдуманном мире. Лица, крики, судьбы, страны, сжатые квартиры. Сходят с рельс и мчатся гулко черные трамваи. Жив осеннею прогулкой (ей же умираю). Мозг в ночи до дыр застиран, и покой не снится – только сжатые квартиры, судьбы, крики, лица...

Помню зеркало детсада, где в неродившейся вражде я бродил туда-сюда бы и года, и миг, и век в сладко пахнущей траве сквозь заборы и ухабы. Там неясно и легко, но забыты далеко все цветастые постройки с детской лыбой без зубов – лишь скосившийся забор да мгновения, поскольку жизнь жует на мертвом...

Мы дожили до весны под осколками войны, что идет с рожденья звезд где-то слишком далеко, что уже почти декор, словно капающий воск. Смерть не ждет у входа в дом. С нею стал почти знаком каждый третий и второй, а четвертый — не почти...

Небрежный лай бродячих кошек в безбрежных руслах городов стреляет в уши, словно коршун, клюющий поднебесный торф. Средь почерневших томных лилий – в осколках – видел быт и я, где пустота неровных линий сплелась в остатки бытия. *** Нагрянет пора кровавой расплаты в открытые окна держав...

Крыши домов ласкали щеки небу. Подъездные двери ржали, как ржавый гонг. Лиц вокруг нету – грязные пятна стирающиеся бегом. Взгляд мой вмиг гнилой дым пролил в открывшиеся люки. Взор мой в обвисшей груди зари обгладывают люди. Ни плоть, ни кровь, ни звук, ни жест не трогают рассудок, в ушах покуда банки, жесть, битая посуда...

Легкий привкус «Лизобакта». Ветер воет слишком как-то рвано. Комната, чьи стены очертанием не сделав кальку жизни, слепо давят пресной серостью на мозг, в коем вычурные дали, черный снег (черней берез). Темнотой края сплело, где вокруг белым-бело. Небо, сжатое до боли в сердце, то ли близко, то ли далеко, но слишком низко...

Дома. Холодные кварталы, горя желтеющим напором, рыдали в плечи небу. Город не видел звезд, что пропадали в тени высокого окурка, задавленного в стеклотаре. Автомобили шли прогулкой, слезу стерев с разбитой фары. Луна, жеманно вылезая, стремглав бросала взгляды. Что-то похожее на белый штопор виднелось в небосводе...