478 подписчиков
Привет, друзья, нейросети сносят мне башню. И я по-настоящему счастлива.
Долго возилась с этой песней.
Слушала много раз этот мой любимый кусочек из страшной, тяжелой в общем-то поэмы. Проживала его... По-своему.
Может, по-мещански мелко. Куда мне до величия Цветаевой.
Но вживалась. Цветаева писала: перстов барабанный бой, о чём она? Кто-то нервно барабанил пальцами по столу? Её спутник, с которым она расставалась?
Или сама она с грохотом барабанила по клавишам пишущей машинки?
Я думала о моем любимом человеке. О моих детских ему упреках, что не любит.
Он мне тоже мог бы ответить, наверное, что истерзан. Что искал дом. А это что?!
Вчера только увлеченная песнями, я гневно шипела, что мне по-настоящему хорошо, только когда удается отрешиться от этого всего - от чортовых кастрюль, магазинов, Сходни. Снова сожгла и драила кастрюльку. Злилась, что мне не нужна эта реальность никакая, низачем!
Дом в сердце моём...
Я только мечтать умела о доме, где мы будем предаваться страсти в каждой комнате и везде, где подвернется.
Вот для чего дом.
Вспоминала, жадную одержимость свою, когда тащила его к себе жить. Как прилетела с моря и он меня ждал в пять утра шёл от соседской калитки.
Мы неслись в темноте, путаясь в колючих кустах, не разбирая дороги. Я не могла попасть ключом в скважину замка никак.
Мы ввалились в дверь, целуя друг друга и срывая шмотки.
Мать моя, которая жила в доме без нас, развела как всегда помойку, сладко и волшебно пахло чем-то забродившим, запревшим, варила она что ли варенье. Там где варила и побросала все. Мы угодили в облачко из крошечных мух. Дрозофилы они называются. Обязательно заводятся, если оставить где-нибудь испорченные фрукты...
Я вспомнила как вчера, всего его, каким он был тогда.
Себя... Я не помнила. Помнила только счастье от того, что он мой, со мной.
Мне за это счастье жизни было отдать не жалко.
...Дальше-то им куда, всё побросавшим в костёр? Ничего уже от человека кроме этого костра и не остаётся. Сам он костром становится. И если не поддерживать огонь, гаснет вместе с костром.
Всё это было для меня всегда ярче и важнее реальности. Кровь, любовь. Храм, жертвы. Погребальные костры. Дары. Так двусмысленно и так страшно
То ли Марина в поэме своего возлюбленного называет: дитя. То ли шрам на шраме вместо дитя.
Натянутый лук разлука, звенящая тетива боли. Любовь это значит: мой.
А если не мой, так не доставайся ты никому... Настучу перстами своими на клавиатуре эшафот, площадь.
Или мой, или...
...Тем временем, в реальности, которую я не хочу, мы никуда не едем и остаемся жить, в нашем жалком домишке, вдвоём.
Кое-как оклемавшиеся после пожара погорельцы.
И хотя умереть для меня всегда было проще... Со мной человек, благодаря которому я всё ещё жива. Он говорит мне: любовь - это значит жизнь.
И остаётся со мной.
Да, мне часто кажется, что если бы не он...
Но не будем сейчас об этом.
//Движение губ ловлю.
И знаю — не скажет первым.
— Не любите? — Нет, люблю.
— Не любите! — Но истерзан,
Но выпит, но изведен.
(Орлом озирая местность):
— Помилуйте, это — дом?
— Дом — в сердце моем. — Словесность!
Любовь — это плоть и кровь.
Цвет, собственной кровью полит.
Вы думаете, любовь —
Беседовать через столик?
Часочек — и по домам?
Как те господа и дамы?
Любовь, это значит…
— Храм?
Дитя, замените шрамом
На шраме! — Под взглядом слуг
И бражников? (Я, без звука:
“Любовь — это значит лук
Натянутый — лук: разлука”.)
— Любовь, это значит — связь.
Всё врозь у нас: рты и жизни.
(Просила ж тебя: не сглазь!
В тот час, в сокровенный, ближний,
Тот час на верху горы
И страсти. Memento (1) — паром:
Любовь — это все дары
В костер, — и всегда — задаром!)
Рта раковинная щель
Бледна. Не усмешка — опись.
— И прежде всего одна
Постель.
— Вы хотели: пропасть
Сказать? — Барабанный бой
Перстов. — Не горами двигать!
Любовь, это значит…
— Мой.
Я вас понимаю. Вывод?
Перстов барабанный бой
Растет. (Эшафот и площадь.)
— Уедем. — А я: умрем,
Надеялась. Это проще!//
Песня на стихи Марины Цветаевой создана ИИ, нейросеть https://t.me/easysongbot?start=ref_5510660811
3 минуты
3 дня назад
104 читали