1168 подписчиков
Личный дневник дежурства. Выпуск первый.
Всем привет. У меня на канале еще не было таких форматов — обычно я пишу о фактах, случаях или профессиональных тонкостях. Но сегодня хочется поделиться не просто историей, а ощущениями. Не судите строго, это мой первый опыт такого «дневникового» формата. Это была смена с одного из мест работы, и да, это было давно, но эта история засела глубоко внутри.
За окном — тихий, почти гипнотизирующий снегопад. Большие, ленивые хлопья медленно опускаются на землю, пытаясь укутать и замедлить весь этот безумный мир. Ирония в том, что только вчера было +3 и гололедица. А сегодня снег... Классическая русская зима, которая за одну ночь решила напомнить о себе. Эта красивая, почти новогодняя картина за окном — обманчива. Для нас, в травмоцентре первого уровня, такая погода — всегда предвестник тяжелой работы.
И он не заставил себя ждать. «Тяжелое ДТП, лобовое, двое пострадавших, готовьтесь», — раздается из динамика телефона диспетчера. Отработанный годами механизм приходит в движение моментально. Встречаем их в приемном покое вместе с хирургами. Молодой мужчина, лет тридцати, в шоке, но в сознании. Он не о своем состоянии, он охает: «Машина-то новая… Кредит еще не выплатил…». Мир людей, мир забот — он остался там, на скользкой дороге. Здесь другие законы.
А вот и второй водитель - его оппонент по тому самому столкновению — девушка, 27 лет. Без сознания. Состояние крайней степени тяжести. Быстрая оценка, интубация, ругаю в слух врачей скорой, которые не отработали сочктанную травму и мы уже везем ее на каталке на томографию, затем в противошоковую операционную. Гул света, стерильный холод, металл — здесь нет места эмоциям, только алгоритмы.
Оцениваем повреждения: ушиб головного мозга, перелом бедра, костей таза и множества ребер. Комбинация, от которой у любого реаниматолога сжимается сердце. Хирурги работают в животе, я борюсь за гемодинамику. Давление упрямо ползет вниз, не желая держаться на цифрах, которые нам так нужны. Льем кровь, плазмозамещающие, вазопрессоры. Кажется, делаем всё правильно, а результат — как будто пытаешься руками удержать воду.
И вот он, момент истины, который ищут хирурги: источник кровотечения. Брыжеечная артерия. Крошечный сосуд, от которого сейчас зависит всё. Работа переходит в руки травматологов — наложение аппарата наружной фиксации на таз, дренажи в грудную клетку. Постепенно, шаг за шагом, мы начинаем отвоевывать ее у того самого скользкого поворота. Монитор прекращает мигать красным и орать тревоги. Возвращаются привычные цифры и размеренный звук пульса «пик-пик-пик».
Выходим из операционной под утро. В шесть часов. Тишина, которая оглушает после грохота аппаратуры и срочных команд. Везем ее в реанимацию. За огромным окном коридора все так же падает тот самый снег — чистый, белый, безразличный. Он не знает, что здесь только что закончилась битва. Он просто падает, отмечая течение времени.
В такие моменты понимаешь всю контрастность этой работы. За окном — невыносимая, пронзительная красота мира. В палате — хрупкая, обретенная с таким трудом стабильность молодой жизни. А в голове — эхо голоса того парня с его новым автомобилем и невыплаченным кредитом. Два разных мира, столкнувшиеся не только на трассе, но и здесь, в стенах больницы.
И ты просто идешь пить кофе. Потому что через час — обход, а потом плановая дневная работа.
P.S. Если вам интересен такой формат «дневниковых» записей — ставьте лайки! Если это зайдет, буду делать их периодически. Берегите себя и своих близких на дорогах.
2 минуты
4 октября