72 подписчика
"Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи, не ведая стыда..." — эти слова Ахматовой возникают в моей голове всякий раз, как я ловлю интересную мысль или строку своего будущего стиха в какой-то случайной, обыденной вещи. Сегодня произошло именно это.
Я сидела на балкончике Нирваны — длинном, опоясывающем клуб по периметру, — свесив локоть с ограждения, и смотрела на чувиху в надувном костюме динозавра, скачущую по мигающему неоном танцполу под треки в перерыве между группами. Когда я была внизу, я видела её нечёткое лицо за сеткой в основании динозаврьей шеи и запомнила, что у неё тёмные волосы, упадающие на это нечёткое лицо. Была мысль: наверное, ей жарко.
А там, наверху, я видела только динозавра — вот это нелепое надувное существо со сгибающейся под собственным весом головой на толстой шее. Была ещё мысль: а ведь окружающие видят только динозавра, им нет дела — неважно, наверху они или внизу — до той личности, что внутри. Личности, что внутри персонажа.
И тогда я увидела перед — хотя на самом деле под — собой буквальную, даже несколько карикатурную, иллюстрацию актёра, который полностью уходит в фон, и персонажа, которого считывает восприятие зрителя. Этой девушки там не было — был только её персонаж. И она сама наверняка знала, что её там нет — потому что окружающие взаимодействовали не с ней, а с динозавром; их веселила не она — динозавр; улавливала ритм музыки не она — динозавр. Возможно, её впечатления от этой ночи тоже принадлежат не ей — динозавру.
И если мы возьмём эту мысль, как истину, то получится, что вот он — яркий пример внеличностного актёрского (и зрительского) переживания, этакий намёк на возникновение Двойника. Потому что это и был самый настоящий надувной динозавр, понимаете? А девушки никакой не было.
Да и меня не было и нет. Текст есть, а меня — не было и нет.
1 минута
2 мая