П.Н. Старостин (рис. 30), специально изучавший захоронения с конем, объясняет его острой политической ситуацией на Нижней Каме в середине I тыс. н.э.: «Военные столкновения могли иметь место не только между коллективами – носителями азелинской культуры, но и с пришельцами. В этих условиях азелинские воины могли использовать коня» (Старостин, Петренко, 1984. С. 105). В свою очередь, Г.А. Архипов, также исследовавший могильники азелинской культуры, при раскопках зафиксировал тот факт, что коньковая подвеска «является принадлежностью верхней одежды» (Архипов, 1976. С. 101), а также пришел к выводу, что «обряд ритуального захоронения черепа и ног коня в памятниках Марийского Поволжья I тыс. н.э. является результатом сарматского влияния» (Архипов, 1979. С. 180).