15 подписчиков
Что дальше?
Кажется, больше неожиданностей в ближайшей перспективе не будет, поэтому могу рассказать о том, чем и где я буду заниматься. Учиться я буду в Православном Свято-Тихоновском университете на религиоведческом направлении магистратуры с философским уклоном. Писать магистерский диссер планирую по Батаю под руководством уважаемых К. М. Антонова и А. И. Зыгмонта, который согласился выступить в качестве научного консультанта. В ПСТГУ нет специалистов именно по тем темам, которыми я хотел бы заниматься, поэтому я пошёл к Константину Михайловичу, который тоже окончил философский в МГУ и с которым я чувствую некую общую методологическую установку во взгляде на философию. Но К. М. – специалист по русской философии, поэтому я решил обратиться ещё и к Алексею Игоревичу, который работает в РГГУ, чтобы он мог корректировать мою работу более предметно.
Я не планировал заниматься религиоведением, но при этом осознанно подавал документы только в два места – МГУ и ПСТГУ, где в феврале я стал призёром универсиады, писал даже пост об этом. Я решил, что если не пройду в МГУ, то уходить надо в какое-то место, отличающееся достаточно сильно, чтобы получить какой-то новый опыт. Есть и другие достойные вузы, куда можно было бы пойти в магистратуру, но у меня было ощущение, что там преподавали бы примерно то же, что я уже видел. ПСТГУ же отличается не только проблематикой, с которой здесь работают, но и общей атмосферой. Думаю, что для меня это будет возможностью подтянуть общие знания в истории и философии религии, в которой я разбираюсь, если честно, довольно слабо.
Наверное, по выбору автора, о котором я буду писать, понятно, что мои научные интересы расходятся с проблематикой вуза, потому что мне даже не удалось найти человека, специализирующегося по французской философии ХХ века. И я тем более благодарен, что мне дали возможность писать о том, о чём бы хотелось прежде всего мне. В первую очередь в Батае меня интересует не его религиозная философия, а его философия творчества, антропология, концепт трансгрессии. Но мне придётся больше делать уклон в его (а)теологию и теорию сакрального. Впрочем, для меня более важно скорее понять автора в целом, чем брать отдельные его идеи. И Батай попадает в мой список авторов, которых хотелось бы освоить, поэтому мне не так принципиально, с какой стороны к нему подступаться. В этот список, кстати, попадает и Розанов, о котором я, вероятно, тоже буду писать, потому что Антонов специализируется всё-таки на русской философии. Но это всё пока только проекты.
Вообще, и Батай, и Розанов попали в моё поле зрения через всё того же Мамардашвили. Одной из ключевых тем в лекциях о Прусте Мераба является тема любви и отношений. И я начал искать, кто и что говорил, во-первых, о Прусте, а во-вторых о любви. Тут возникли Делёз, Батай, Беньямин, Адорно, Набоков, Барт с его «Фрагментами речи влюбленного» и т. д. И философией пола Розанова я заинтересовался именно как попыткой построения философии любви в русской традиции. Думаю, что можно было бы сравнить атеистический эротизм Батая с христианской философией любви Розанова.
Что будет дальше – интересно, непонятно и немного тревожно. Но идей много, буду стараться реализовывать их в рамках той институции, в которой нахожусь на данный момент. Есть планы по выстраиванию межвузовского диалога между МГУ и ПСТГУ, но это всё пока ещё впереди.
2 минуты
21 августа 2024