5104 подписчика
Директора компании с контролирующим недружественным акционером (участником) можно менять только с разрешения подкомиссии
Дано
В ООО есть два участника:
1) Участник 1 с 80% долей в уставном капитале (УК) ООО является лицом из недружественной юрисдикции (Латвийская Республика);
2) Участник 2 - 20% долей в УК ООО является директором (ЕИО) в этом ООО.
Причина и содержание спора
Участник 1 принял единоличное бизнес-решение сменить директора в ООО. По инициативе Участника 1 было назначено внеочередное общее собрание участников (ВОСУ) этого ООО. Участник 2 на собрание участников данного ООО не явился. На собрании было принято решение о смене директора ООО.
Не согласившись с позицией Участника 1 Участник 2 (ЕИО) обратился в суд (дело № А21-5127/2023) с требованием о признании решения ВОСУ ООО недействительным, так как оно было совершено в обход действующего санкционного регулирования, а именно в нарушение положений Указов Президента РФ №№ 81 от 01.03.2022г., 618 от 08.09.2022г. и 737 от 15.10.2022г. и Письма Минфина № 05-06-14РМ/99138 от 13.10.2022г.
Суды первой и апелляционной инстанции, сославшись на вышеуказанные нормативные правовые документы, выступили на стороне Участника 1 и признали решение общего собрания участников ООО недействительным.
Не будем цитировать положения упомянутых выше нормативно-правовых актов, а сразу отметим главное – суды квалифицировали смену ЕИО (одного физического лица на другое) в подконтрольном недружественному участнику ООО в качестве «иной сделки (операции)», позволяющей определять условия управления в ООО (п.10 Письма Минфина).
Развернутой мотивировки, почему был сделан выбор в сторону уравнивания корпоративных и имущественных прав, в судебных актах нет. Судом не раскрыто, почему принятие данного решения ОСУ должно квалифицироваться как сделка (операция) между российским резидентом и лицом из «недружественного» государства.
Есть мнения, что раз у корпоративных прав нет ни одного из признаков, присущих вещным правам, то и отождествлять эти права между собой нельзя. Однако с учетом того, что корпоративные права удостоверены ценной бумагой, которая имеет денежную оценку, то это говорит о том, что сходство с вещными правами у них все-таки есть. Вопрос только в том, можно ли объяснить крайне скудную позицию судов с помощью обычной логики. Полагаем, что это возможно.
С учетом того, что право на участие в управлении ООО имеет монетарную оценку, можно предположить, что суды первой и апелляционной инстанции при принятии судебных актов исходили из того, что, раз право в данном корпоративном примере имеет монетарную оценку, то и оцениваться данная операция (это право) должна с точки зрения корпоративной сделки, а не, как некое действия, которое прямо не поименовано в санкционной регуляторике.
Парадоксально, но обязанность получения разрешения подкомиссии на смену ЕИО (физлица на физлицо) не предусмотрена. ни Указами Президента РФ №№ 81, 618 и 737, ни письмом Минфина. В письме Минфина есть только указание, что разрешение подкомиссии на смену ЕИО в ООО (или в АО) получается тогда, когда заключается планируется передать функции ЕИО в ООО, где есть недружественный участник, в пользу коммерческой организации (УК) или в пользу Управляющего-ИП.
Истец был не просто директором этого ООО, а еще он его участник (20% в УК), а в отношении спорного ООО в н.в. рассматривается заявление о признании банкротом (дело № А21-13537/2023). Поэтому, окончательные выводы делать рано. Но, в любом случае, мы имеем новое универсальное правило: «Даже на бесконфликтную смену ЕИО в ООО с недружественным участником потребуется получать разрешение подкомиссии».
Несмотря на мотивировочную сухость разбираемых судебных актов, позиция судов первой и апелляционной инстанции имеет право на существование без и без перегрузки ее длинными логическими цепочками.
Продолжение и другие интересные подробности кейса в телеграм-канале по эксперта по санкционному регулированию, Антона Свирякина.
3 минуты
5 августа 2024