16 подписчиков
Обещал написать подробнее про мои впечатления от опыта работы в детском лагере и про моё отношение к философии. Сегодня расскажу про лагерь. Но начну издалека.
Как мне видится, одна из основных функций философского образования – мировоззренческая. Философия учит тебя воспринимать мир особым образом, отличающимся не только от науки, но и в целом от других видов деятельности. Поэтому ты смотришь на мир именно через призму философии чем бы ты ни занимался. И из любой работы ты можешь извлекать философские заключения. Пьер Адо говорил о философии как о способе жить, и я вижу это именно так – ты философ не в силу того, что ты занимаешься, например, преподаванием философии, а в силу того, что оцениваешь мир как философ, опираясь на философские учения.
Поэтому когда я работал в офисе, то думал преимущественно о Бодрийяре, его «Симулякрах и симуляциях» и других работах, и о теории отчуждения Маркса. Потому что в наиболее явном виде прочувствовал то, о чём писали они. Думаю, что поворот многих к марксизму обусловлен именно подобным опытом бессмысленной и обезличенной работы, результаты которой тебе не принадлежат.
В лагере же мне больше вспоминался Фуко и его «практики себя». Анализируя древнегреческое общество, Фуко приходит к выводу, что одной из подобных практик себя являются отношения между учеником и учителем. Здесь важно то различие, которое Фуко вводит между императивами gnothi seauton, предписанием самопознания, и epimeleia hеautou, предписанием заботы о себе. Забота о себе, как утверждает Фуко, связана не только с получением знания, но и с изменением той жизненной ситуации, в которой находится познающий субъект. Фуко называет это «обратным действием истины» – субъект не просто получает к истине доступ, но в процессе познания истина оказывает на субъекта воздействие, изменяющее его.
И Фуко причисляет отношения учитель-ученик в греческой традиции как раз к такому типу взаимодействия, в рамках которого происходит не только обмен знаниями, но и изменение обеих сторон этих отношений, происходит та самая забота о себе. И именно через такую призму я рассматривал отношения вожатый-пионер, которые не являются привычной педагогической ситуацией. В лагерных обстоятельствах ты оказываешься не просто учителем, но практически жизненным наставником для полутора десятков детей, которые взаправду видят в тебе того, кто на ближайшие 14 дней будет за них отвечать.
Фуко не зря относил отношения ученик-учитель к типу отношений, изменяющих обе стороны. Потому что, взаимодействуя с учеником, ты не только передаешь ему какие-то знания, но и узнаешь что-то про себя. И мне кажется, что именно лагерная ситуация наиболее приближена к античному типу преподавания, в котором твой учитель не оказывал тебе услугу, а становился твоим духовным руководителем. И в обычной школе, например, учитель действительно может оставаться в роли транслятора знаний из учебника, не вмешиваясь в жизнь коллектива. Работа же вожатого, строго говоря, даже не предполагает обучения как такового, потому что ты скорее руководишь и советуешь. И тогда ты начинаешь узнавать себя: будешь ли ты вмешиваться в дела детей или позволишь им самостоятельно решать конфликты? Позволишь ли ты им провалиться и извлечь из этого урок или будешь уберегать их от поражения? И ответы на эти вопросы во многом являются философскими.
Фотографии мои (кроме седьмой), делал их во время похода и праздника Ивана Купалы.
2 минуты
5 июля 2024